Первая скрипка для злого доктора
Шрифт:
– Не сплю, – возражаю, хотя она права.
С ней рядом возвращаются все дурацкие привычки молодости – просто не хочу соглашаться с тем, что она говорит.
– Ну да, ну да, – хмыкает Алёна язвительно. – То есть это не ты храпел на весь зал тогда на концерте, который давали выпускники музыкальной школы.
– Это было чёрт знает сколько лет назад, – складываю руки на груди. – И я тогда был невыспавшимся.
– Так, ладно, это бессмысленный разговор, – девушка пихает меня в сторону. – Дай пройти!
– Алён, меня отправили в этот.… как его…
Плюнул бы я на всю эту чушь с той самой колокольни, что на крыше Красной больницы. Но мне здесь работать ближайшее время. И конфликтов с коллективом и с главным лучше бы избегать. А то запросят еще, не дай бог, какие-нибудь рекомендации с прошлой работы… И вот тогда я точно попаду по полной...
Девушка вздыхает, смотрит на меня подозрительно. Под ее взглядом старательно делаю заинтересованное лицо.
– Можешь не стараться, – она, как и когда-то в детстве, понимает всё без слов. – Я твою физиономию отлично знаю. Ладно. У меня тоже особо выбора нет. Пойдём, сядем куда-нибудь и поговорим.
Очень удачно подходит трамвай, и мы с Алёной проезжаем пару остановок, чтобы не идти пешком. Держась за поручень, поглядываю на свою спутницу и печально изумляюсь – как я умудрился дойти до такой жизни?!
– Сюда, – спрыгнув с подножки, она показывает рукой вперед. – Здесь очень неплохой ресторанчик, недавно открылся, они подают отличные домашние пельмени. Ты голодный, наверное, после работы.
– Пойдём, – вздыхаю. – Поедим пельмени и поговорим.
Что-то мне подсказывает, что ничего особенно воодушевляющего я не услышу.
Глава 6
Алёна
Нет, ну надо же! Этого, прости господи, идиота выбрали в общественный совет, который будет решать все вопросы, связанные с фестивалем! Сил моих просто нет.…
Мы садимся за небольшой столик. Антон со слегка презрительным выражением берет меню. Ну да, не столичные рестораны. Но здесь очень мило! Хозяйка этого места любит травы, специально ездит загород их собирать, и на каждом столе, покрытом красно-белой в мелкую клетку скатертью, стоят небольшие пучки сухостоя. И с балок тоже свисают ароматные сборы.
– Что вам подать, мои хорошие? Здравствуй, Алёнушка! – к нам подходит сама хозяйка, женщина средних лет, с любопытством и одобрением смотрит на Антона.
Чуть не фыркаю. Это пока она его не знает. И тут же вздыхаю. Стоит признать, что в школе по нему половина девчонок сохла. А вторая половина отсыхала после расставания.
– Здравствуйте, Елена Аркадьевна, – улыбаюсь женщине. – Мне, пожалуйста, порцию ваших домашних со сметаной.
– Хорошо, милая, – она поворачивается к мужчине. – А вам?
– То же, что и ей, но порцию двойную, – Антон улыбается во все зубы, и я закатываю глаза.
Елена Аркадьевна довольно кивает и уходит, а я кидаю на
– Алён, – вдруг обращается ко мне кардиолог, – может, зароем топор войны?
– В лесу сдохло что-то большое и вонючее, – неверяще смотрю на мужчину. – С чего бы вдруг? Ты меня всё так же раздражаешь, как и я тебя.
– Мне казалось, мы повзрослели, – хмыкает Антон, а потом вдруг устало качает головой. – Слушай, я серьёзно. Просто давай… сделаем вид, что всё нормально. Хотя бы сейчас.
Пожимаю плечами, глядя на него. Он действительно выглядит измотанным. И как бы я к нему ни относилась, он ведь… и правда неплохой врач. Плохой не работал бы в одной из лучших клиник столицы. Жанна Вадимовна бабушке все уши на эту тему прожужжала, ну и я в курсе, само собой. Почему же он вернулся?..
– Ладно, – протягиваю ему руку через стол. – Мирное соглашение между нами невозможно, но можно заключить пакт о ненападении.
– Отличная идея, – Антон пожимает мне ладонь и ухмыляется.
Нам приносят пельмени, и мужчина, накалывая первый на вилку, спрашивает:
– Можешь всё-таки рассказать, что это за общественный совет и что мне придётся там делать?
– Это совет, который собирают из специалистов разных направлений, чтобы организовать фестиваль, – неопределённо помахиваю рукой, – ну… расписание, все площадки, на которых устраиваются концерты и мероприятия, кого приглашать, как расселять приезжих артистов, много всего. Но ты врач. Кстати, не припомню, чтоб раньше у нас были врачи, – задумываюсь, потом пожимаю плечами, – ну да ладно. На каждом массовом мероприятии должны обязательно дежурить врачи скорой, скорее всего, ты займёшься этим – будешь утряхивать расписание, отслеживать, как и что. Займёшься организацией безопасности всего этого процесса с медицинской точки зрения. Ну и ещё чем-нибудь.
– А поточнее нельзя? – страдальчески уточняет Антон.
– Ну, ещё тебе нужно будет присутствовать на всех-всех концертах, которые будут проходить во дворце и в музее, – сообщаю ему, мстительно улыбаясь.
Мужчина стонет и роняет голову на стол.
– Да вы издеваетесь?!
– Не забудь высыпаться перед каждым, – хмыкаю, складывая руки на груди. – Будешь сидеть в первых рядах. Не думаю, что мэру и всем прочим руководителям будет приятно слушать твой храп!
– За что мне это мучение? – он запускает пальцы себе в волосы.
– За грехи, – язвительно улыбаюсь.
– Я до конца жизни столько не нагрешу, – фыркает Антон.
– Ничего, жизнь длинная, – вздыхаю. – Уверена, в аду для тебя приготовят местечко с круглосуточным прослушиванием классической музыки.
– А ты, я гляжу, счастлива от этой перспективы, – мужчина хмуро смотрит на меня.
– Люблю приобщать девственных в смысле культуры людей к высокому искусству, – отправляю в рот последний пельмень.
– С девственностью я давно расстался, – кривится Антон, чуть не заставив меня подавиться. – То, о чем ты говоришь – это извращение. А у меня классические вкусы.