Первая скрипка для злого доктора

Варшевская Анна

– Следите за языком, – цедит мой муж таким тоном, что столбом застывают все в кабинете. – Вы получите то, что заслужили… и что вам полагается законом! Но только в том случае, если сейчас закроете свой поганый рот и будете вести себя тихо, ясно вам?!

Владимир как-то очень быстро сдувается. И хотя продолжает буравить нас ненавидящим взглядом, больше не выступает.

– Кроме скрипки Иосиф Давидович оставил вам также… – вот теперь юрист действительно улыбается, – свою коллекцию виниловых пластинок и патефон!

Не удержавшись, смеюсь сквозь

слезы.

Эта коллекция приводила меня в ужас всё моё детство и юность, когда учитель доставал очередную пластинку без опознавательных надписей, а я должна была угадать, что на ней звучит. А теперь всё это богатство принадлежит мне.

Кажется, моим ученикам в ближайшее время будет чем заняться.

Подписав все нужные документы, мы с Антоном выходим на улицу, оставив юриста разбираться с Владимиром и его женой. Не знаю, что он хочет получить – квартиру в старом доме? Деньги?

Мне плевать.

Я прижимаю к себе футляр со скрипкой моего учителя. И мне безразлично, сколько она стоит.

Потому что она бесценна.

Эпилог второй

(Окончательный)

Пять лет спустя

– А я говорю тебе, что не спал, – возражает мне муж, делая вид, что оскорблённо задирает нос. – Да как ты вообще могла обо мне такое подумать! Я даже оперу вчера с тобой выслушал – всю целиком!

– Ладно, прости, – тянусь и целую своего кардиолога в щёку. – Конечно, ты не спал. Просто слушал с закрытыми глазами. Ой, тихо! Сейчас будут объявлять победителей!

Мы с мужем в очередной раз в столице. Приехали вместе с Вовой на ежегодный конкурс молодых исполнителей. Нашей дочери Аришке уже пять лет, и она осталась с обожающими ее бабушками, а вот нашему воспитаннику уже шестнадцать… И он сейчас стоит там, за сценой, в ожидании результатов.

Да-да, воспитаннику.

Потому что Вовиной бабушки Варвары Андреевны, к сожалению, не стало два года назад. Мальчика должны были забрать в детдом. Но я не могла этого позволить. И мы с Антоном, посовещавшись и обсудив это все с моим учеником, оформили опекунство.

Так что у нас теперь старший сын и младшая дочка… и ещё один сыночек собирается появиться на свет примерно через пять месяцев.

Кладу руку на округлившийся живот, вслушиваясь в имена, которые перечисляет председатель жюри конкурса. И слышу…

– Антон! – ахаю шёпотом. – Первое место! Первое! О-о, боже!

Мы отбиваем все ладони, с гордостью глядя, как Вова с широкой и немного растерянной улыбкой на лице выходит и пожимает руку председателю. А потом ловим мальчика уже за сценой.

– Как я тобой горжусь! – не могу сдержать слёз радости, прижимая к себе своего пусть неродного, но самого настоящего сына и ученика.

– Ну мама-а, – тянет покрасневший подросток, выпутываясь из моих объятий.

– Молодец! – Антон, тоже сияя улыбкой, протягивает ему кулак,

и Вова слегка бьет по нему своим, улыбаясь.

– Руки беречь! – предостерегающе грожу им пальцем.

Мои мужчины переглядываются и закатывают глаза.

– Пап, мам, я пойду, – спохватывается Вова. – У нас еще выступления. Вечером увидимся!

Наш скрипач убегает, а мы идём к выходу из концертного зала, подышать свежим воздухом.

– Как ты себя чувствуешь? – ласково спрашивает Антон. – Может, что-нибудь поедим? Или хочешь отдохнуть?

– Пойдём, сначала пройдёмся, а уже потом посидим где-нибудь, – улыбаюсь ему.

– Сердцев?! Антон Сергеевич, ты? – прерывает наш разговор удивлённый голос.

Антон оборачивается, я вместе с ним, и мы видим пожилого представительного мужчину.

– Марат Андреевич, – медленно кивает муж. – Не ожидал вас встретить… здесь.

– Да у меня внучка в конкурсе! Но ты-то как? И откуда?

– Дорогая, позволь представить тебе, – начинает Антон, – это Марат Андреевич, главный врач больницы, в которой я работал в столице… до того, как вернулся.

– Ах вот как, – прищуриваюсь.

Значит, это тот главврач, который уволил его практически одним днём, побоявшись потерять финансирование и поддержку спонсора.

– Марат Андреевич, это моя жена, Алёна, – тем временем продолжает кардиолог. – Мы сюда на несколько дней, тоже на конкурс. Сын участвует.

– Вот как, прекрасно, прекрасно, – с энтузиазмом кивает главврач. – Но ты-то сейчас как?

– Всё хорошо, – Антон пожимает плечами.

– Я что сказать-то хотел, – мужчина многозначительно улыбается. – Хорошо, что встретил тебя. Мы сейчас ищем в клинику специалиста. Как раз твой профиль. Что скажешь?

– А что, у клиники сменились попечители? – в голосе Антона практически невозможно услышать ехидные нотки, но я совершенно точно чувствую, что они есть.

– А-а, да, ты всё про тот случай, – главный машет рукой. – я так считаю, кто старое помянет, тому глаз вон. Но попечители действительно сменились, да… Того товарища не стало пару лет назад. Ну а с женой – как бишь её, Александра, что ли – он сразу после скандала развёлся. Да ты, наверное, знаешь, она тебя вроде искала, ко мне даже обращалась. Вроде сейчас уже за кем-то другим замужем, хоть я и не слежу. Ну так что? Специалист ты крепкий. Сам понимаешь, доход, подъёмные – не поскупимся! Опять же, говоришь, сын у вас музыкант – в столицу переедете. Здесь и возможности, и рост.

Я не смотрю на мужа, но чувствую, как он напрягается, и напрягаюсь сама.

Конечно, Антон не станет отвечать сразу, но…

А что если это то, чего он хочет?

Я же знаю, что он любит столицу. И хотя мы были счастливы последние пять лет в маленьком городке, может быть, ему хочется вернуться сюда…

– Нет, Марат Андреевич, – слышу вежливый, но твёрдый ответ, и вскидываю глаза.

Мой муж слегка улыбается, но выглядит абсолютно уверенным и спокойным, а вот его собеседник явно растерян и даже сердито сводит брови.