Первенец

Мор Дэлия

Несуществующие боги, какой дом, какой ребенок? Он - генетический эксперимент, нафаршированный аномалиями как утка яблоками. Одной бездне известно, какие мутации произойдут у ребенка. Диагностируют репродуктологи нежизнеспособный плод и прервут беременность, а потом изведут Куну анализами и обследованиями, выясняя, не в ней ли причина? Не может генерал плодить ущербное потомство, это скандал на весь сектор.

Едва чувствуя ледяными пальцами экран планшета, Наилий набрал Публия Назо.

– Ваше Превосходство, - радостно выдохнул лейтенант.

– Публий, через сколько

дней после зачатия тест даст положительный результат?

Снова тишина по ту сторону гарнитуры. Глупо, конечно, задавать такие вопросы хирургу, но сейчас просто хотелось, чтобы военврач расхохотался, послал в бездну и, задавив статистикой с вероятностью зачатия, запретил нервничать по этому поводу.

– Самый чувствительный через десять дней после зачатия даже до начала следующего периода, - тоном лектора в академии выдал Публий, - но лучше кровь сдать. Там можно на седьмой день увидеть результат.

Через неделю он будет на учениях северной группировки войск, Куну придется одну отправлять в Центр репродукции.

– Хорошо, я подожду.

– Неожиданный вопрос на самом деле, - издалека начал лейтенант, но генерал не дал закончить мысль.

– У тебя неожиданно обширные знания, что ты изучаешь на курсах? Акушерство полевому хирургу как снайперу бронежилет.

Назо расхохотался и Наилий вдруг представил его в лекториуме среди гражданских специалистов, из которых больше половины - женщины. Мог бы и не спрашивать.

– Волочишься за какой-нибудь акушеркой вместо повышения квалификации?

– Должен же я получать удовольствие от процесса обучения, - хмыкнул Публий.

Отзывать пора лейтенанта, а то скоро всю гинекологию изучит на живых примерах. Эх, не простит ведь.

– Учись, кадет, - вздохнул генерал, - отбой.

Семь дней, значит, дергаться и переживать. Нет, не стоит пока признаваться Куне. Вернется с учений, сам отвезет к репродуктологу, если у дариссы раньше период не начнется. Никогда еще с таким нетерпением не ждал менструального кровотечения у женщины. Бездна пусть заберет капитана Горна с его служебным рвением.

***

Генерал вернулся из кабины перед самой посадкой, но Куна не могла поднять на него глаз, даже когда осторожно коснулся пальцами подбородка. На губах горели воспоминанием долгие поцелуи, и со щек никак не сходил румянец. Хотелось прийти домой и крикнуть в лицо матери, что ночь с мужчиной была лучшей в её жизни, но язык присыхал к небу, стоило представить её брезгливо поджатые губы. Нет, Куна будет молчать и если понадобится, то всю жизнь. Есть тайны только для двоих, они обязаны потеряться в памяти как в бездне и никогда не выбраться оттуда. Разве что вот так - легкой улыбкой.

– Куна, я послезавтра улетаю на учения, - сказал генерал возле такси, - выхода в гражданскую сеть там не будет, но ты можешь звонить мне на личный номер и оставлять сообщения. Вернусь - обязательно послушаю.

Она кивнула в ответ, уверенная, что звонить не станет, даже если очень захочется. Лучше не слышать ничего, чем бесконечное «я занят» и «давай потом как-нибудь». Вот уже и учения, потом снова командировка, а через месяц бал и новая дарисса. Будь её мужчиной

Нурий, еще стоило надеяться и ждать, но Наилий - генерал. Один на весь сектор. Всегда один.

– Я сам позвоню, - твердо ответил Наилий, когда молчание затянулось, и Куна снова кивнула, не замечая, как генерал берет за руку и легко целует ладонь на прощание. Не видя из-под опущенных ресниц, как он садится в военный внедорожник и Нурий резко трогается с места, увозя Наилия с парковки аэродрома.

– Вам куда, дарисса?
– нетерпеливо спросил водитель, высунувшись из окна такси.

– Домой, - вздохнула Куна. Вернуть платье и туфли, выслушать от матери как опозорила семью на весь квартал и, наверное, больше никогда не увидеть генерала.

***

В машине Куна не удержалась - поплакала, а потом долго стирала платком подсохшие соленые дорожки вместе с остатками косметики. Жить разумом легко и правильно, пока не становится слишком паршиво от правды и неизбежности. Что её ждало впереди? Должность главного диспетчера и увеличенное жалование? И это все, ради чего она жила? Командовать другими, пока они щурят красные от недосыпа глаза в мониторы диспетчерских пультов? День за днем, цикл за циклом: речной вокзал, недовольная мать, капризная Аврелия. Они состарятся втроем в бараке на окраине рабочего квартала и ничего с этим уже не сделать. Выход из зоны комфорта, мечты, большие достойные цели - морковка для кролика, бегущего в загоне по кругу. Чтобы не останавливался и ни на что другое не отвлекался, а то ведь вопросы появятся: «Зачем я бегу? Куда? Кто меня заставляет?» Ах, как хотелось ответить, что жизнь, обстоятельства или система. Но нет, кролик бежит сам, правда всегда проста и незамысловата. И чем быстрее бежит, тем раньше упадет и тогда тем более все вопросы и ответы потеряют смысл. Зачем они дохлому кролику?

– Приехали, дарисса, - обернулся водитель и впервые за поездку улыбнулся.

– Спасибо, сколько я вам должна?

Куна испуганно вцепилась в крохотную сумочку, соображая, хватит ли завалявшейся в кошельке мелочи или придется домой бежать за оставшейся суммой.

– Уже оплачено, - снова улыбнулся водитель и кивнул на прощание.

К дому Куна даже не подходила - медленно перетекала, едва ощущая землю под ногами. Туфли вдруг стали невыносимо неудобными и каблуки сворачивались то на одну, то на другую сторону. Мать стояла на пороге, одетая на работу, наверное, услышала шум автомобиля и вышла посмотреть, не вернулась ли загулявшая дочь.

– Через два месяца рыгать будешь по утрам, - холодно заявила мать, - еще через три пузо полезет.

– Я не беременна...

– Да? Не беременна?

Не стоило верить спокойному тону, мать едва сдерживалась, чтобы не наброситься на Куну, уже руки сжала в кулаки и наступала как боец на ринге.

– На балет они ходили, на искусство посмотреть. Шалава! В глаза мне смотри! Вот они два моих балета: одна в доме больная лежит, вторая шляется по ночам.

– Что с Аврелией?
– встрепенулась Куна, и попыталась пройти к двери мимо матери, но не получилось. Родительница заступила дорогу и с силой толкнула в плечо.