Первомай

Ромов Дмитрий

В груди у меня разгоралось маленькое злое пламя. Девчонку было жалко. Ей всего-то двадцать шесть лет, ребёнок, считай, а они суки… Позволили её убить. Зачем?

— По горячим следам! — донёс ветерок фразу Зубатого.

Какой нахрен портрет! По каким горячим… Я вдруг понял. И какой портрет, и по каким горячим следам, и для чего меня припрятали неподалёку от места преступления. Ну, Зубатый, сука! Решил меня в тиски зажать. Вот сука! Но как он мог узнать, что информация от меня пришла?

Никак не мог. Тем более, письмо вряд

ли бы оказалось у какого-то старлея, ну то есть советника второго ранга или как они там называются, прокурорские… Нестыковок было много, но уверенность в том, что этот чувак в капюшоне работает в связке с Зубатым и что они хотят именно меня подвести под это убийство не оставляла.

Ситуация вырисовывалась не слишком хорошая. И нужно было что-то предпринимать. Сейчас они обнаружат, что я сбежал и объявят погоню. Настоящую большую охоту. Возможно, охоту объявят в любом случае, чтобы изобразить видимость деятельности.

Сука! Всё шло совсем не по плану!

Надо было уходить. Я попятился, развернулся и, не торопясь, пошёл по улице. Уходить было надо, но если Зубатый решил подвести меня под монастырь, стоило ждать проверок на вокзале и на автовокзале. Пока он думал, что я дожидался в багажнике, может, и был шанс выскочить из капкана, но времени на это было мало. Катастрофически мало…

Я махнул рукой перед красным «Москвичём». Прокуренный дед с большим рыхлым носом ударил по тормозам.

— Куда?

— В центр.

— Трояк, — недовольно ответил он.

— Что так дорого?

— Едешь или нет?

— Ладно, — пожал я плечами. — Еду.фыв

Я сел на переднее сиденье.

— Деньги вперёд, — уставился на меня он.

— Не проблема, — ответил я и достал из кармана трёшку.

— Куда в центр?

Да хрен его знает…

— К театру. Где такси стоят.

— Бандиты они. Тоже что ли таксист?

Он прижал газ и довольно резко рванул вперёд.

— Нет, отец, не таксист, — ответил я. — На межгород уехать надо.

— А автобус чё? — прищурился водитель.

— Долго, да и поздно уже, не успеваю на последний.

— Куда ехать? В Верхотомск?

— Да. Можешь отвезти?

— Пятьдесят.

— Дороговато, — хмыкнул я. — Расценочки, батя, у тебя, однако.

— Нормальные, — кивнул он, не глядя на меня. — Зато вокруг поста ГАИ объеду, я все пути-дорожки знаю.

— А это-то мне зачем? — нахмурился я.

Он только хмыкнул и плечами пожал. Мол, не хочешь, как хочешь, моё дело маленькое.

— Ладно, — подумав, согласился я. — Согласен на полтос.

Водила ничего не ответил, только кивнул, едва заметно.

— Здесь в Краснокузнецке тоже мимо поста не поедем, — добавил я.

— Само собой, — осклабился он. — Я дело знаю туго. Не дрейфь, не первый день за баранкой.

Пока ехали по городу, по радио рассказывали о предстоящем Всесоюзном ленинском коммунистическом субботнике. За городом сигнал стал сбивчивым, и водила выключил

приёмник.

Всю дорогу мы ехали молча. Единственное, что он мне сказал, это то, что нужно доплатить за бензин. Примерно на половине пути мы свернули с трассы, заехали в небольшой городок и заправились. Круглолицая хамоватая королева бензоколонки, похоже, была знакомой моего водителя. Он, к моему удивлению, с ней весело болтал и балагурил, но вернувшись обратно и усевшись за баранку снова превратился в хмурого и неразговорчивого социофоба.

Дорога заняла чуть больше двух часов, и мы въехали в Верхотомск в половине десятого вечера. Как и обещал сумрачный водила, мимо поста ГАИ, мы не ехали. На подъезде к Верхотомску он свернул с шоссе в сторону дачного товарищества и, чуток поплутав, выехал на расквашенную грунтовку, провёз меня вдоль чёрного поля, непонятно как ориентируясь в темноте, и выскочил на дорогу, ведущую из аэропорта в город.

— Батя, ну, ты виртуоз, — покачал я головой, когда мы проехали объёмную каменную композицию с названием и гербом города. Верхотомск.

— Куда ехать-то? — игнорируя похвалу уточнил водитель.

— В кафе «Встреча».

— Показывай, я ж неместный.

— Да ладно, — усмехнулся я. — Любому местному фору дашь.

Он подвёз меня к штаб-квартире Сапфира, молча взял деньги и, не прощаясь, уехал обратно. Я вошёл в кафе и первый, кого увидел, был Мотя.

— Здесь? — кивнул ему я.

Он мотнул головой в сторону Сапфировского стола.

— Где же ему быть-то, мил человек?

— Отлично.

Я прошёл вглубь зала и направился к штабному столу. Атаманша, как говорится, пела и гадала на картах. Говорят, мы бяки-буки, как выносит нас земля…

— Привет, Олег Николаевич, — поздоровался я.

Сапфир бухал. Он поднял на меня тяжёлый взгляд и нахмурился.

— О! Жар, в натуре, пожаловал!

За столом с ним сидели ещё двое смурных и изрядно накачанных водкой урок.

— Сидор, стакан подай, — прикрикнул Сапфир. — Давай, Жар, падай. Это наш пацанчик.

Взгляды его собутыльников были неприятными и холодными. Будто два медведя сидели за столом и примерялись, с какой стороны лучше рвать тело.

— Вечер в хату, граждане разбойники, — кивнул я.

Двое медведей смотрели безразлично. Слова их не интересовали — только горячая человечья плоть. Сапфир громко заржал, реагируя на мои слова.

— Ну, Жар, рассказывай. Да садись ты! Сидор! Где стакан?!

Передо мной появился гранёный стакан и Сапфир щедро налил в него водки.

— Пей!

— Здоровёханьки будем, — кивнул я и сделал глоток обжигающей жидкости.

— До дна! — зашумел Сапфир, а его собутыльники продолжали молча давить своими бетонными взглядами.

— Олег Николаевич, мне бы с тобой парой слов перекинуться, но сегодня, я вижу, не ко времени пришёл. Так что приду завтра, значит.