Первопричина 3: СССР, любовь и магия
Шрифт:
Выпиваю стакан, наклоняю голову на бок. Чмокаю губами…
— Не пошло? — подрывается Сидор. — Сын, ты закуси. Кажется я с градусами перебрал.
— Вкусно, блин. Давайте ещё.
— Проблемка у нас, товарищи, — разделяя остатки настойки ворчит Самуил. — Горючка закончилась.
— Ща всё будет, — выглянув из калитки хихикает Грибочкина и тут же скрывается.
Довольно быстро возвращается, выносит две бутылки водки по ноль семь, ставит их на траву и растрепав мне волосы
— Подруга говоришь, — открывая бутылку усмехается Сидор.
— Ох, да… Просто подруга, причём даже не моя. Ну всё, хватит об этом.
— Как скажешь, — смеются оба. — А запечатление было?
— Было.
— Ну тогда наши поздравления, — смеются оба.
— Спасибо. Вы на это…
— Мы на это смотрим положительно, — наливая водку выдаёт Сидор. — Есть у нас примеры.
— Полковник Константинов?
— Ну да, — подавая мне полстакана кивает Громов. — Правда тогда он ещё лейтенантом был. Но шесть жён у него уже было. Красивые девушки, добрые и умные. Особенно Марина Павловна и Серафина Яровна. Фая и Рая, Роза и Катя. Ты не поверишь Игорёк, но это только благодаря им мы победили. Отец их Осип…
— Так говорили что из-за Лазарева.
— Ну, если бы не Константиновы, то не было бы Серёжи Лазарева, — разводит руками Самуил. — И меня тоже. Сколько раз они нас из лап смерти вырывали. Закрывали, а как они в атаку шли. Давайте выпьем за них. Держите…
Чокаемся, выпиваем. Понимаю что эти загадочные Константиновы живы, потому как чокаемся. Однако отцы расстроены. Значит с ними что-то случилось. С вопросами пока не полезу. А то мало ли. Задену за живое.
После употребления бутылки водки, Сидор немного расходится. Нет, не буянит, но мешающую майку с себя снимает. И тут выпадаю в осадок. На груди и животе, живого места нет. Одни шрамы. Только пулевых аж двенадцать и это только спереди. А сколько ножевых и от осколков.
Через какие ужасы прошёл этот гигант что вот так вот? И как он выжил? Нет, с вопросами определённо лезть не стоит. Не те люди чтобы доставать их.
Вторую бутылку, наливаю уже сам, но тут…
— Чего так смотришь? — улыбается Сидор.
— Думаю, бать. У тебя два шрама, на сердце…
— Это? — указывает себе на грудь Сидор. — Первый, пулевой. Снайпер, зараза. Мы на побережье высаживались. Вот он меня и снял. Бах и всё. Лежу, пошевелиться не могу. Понимаю что умер. Ни ангелов, ни чертей, ничего. Темнота, холодная, жидкая. Взор темнеет. И тут, когда маленькое светлое пятнышко осталось. Я её увидел. Марину Павловну, святую во плоти. Она меня в очередной раз с того света вернула. Вытащила. Я тогда в атаку как зверь бежал. Кричал её имя. Нда… Хорошие люди.
— Ещё раз за них, — поднимает стакан Самуил.
— Хм… Очень интересно. А второй шрам?
— Второй от штыка, — смущаясь отворачивается Сидор. — Через двадцать минут после первого. Это я в окоп упал. На винтовку. Нда… Марина Павловна, наша Маришка, таким матом
— А как так? Они…
— Они были первыми, из сверхлюдей. И нас такими сделали. Всех. Не будем о грустном. Пейте… А я тебе сейчас такой случай про одного Ганса расскажу.
— Который после удара из сапог вылетел? — смеётся Самуил.
— Ага, про него, — кивает Сидор. — Ну значит дело было так. Шли мы в атаку…
Слушая их, понимаю что да. Люди по-настоящему великие. Возникать на них не могу. Права не имею.
Там же. Грибочкина.
Лежим загораем. Купальник, судя по круглым глазам, Игорю очень даже приглянулся. Лена настроена доброжелательно, Таня просто чудо. Никакого негатива ко мне нет. Можно продолжать. Пока наблюдение и интересующие меня вопросы. Например, почему рядом с Ленкой мне не так плохо как было раньше. Совсем недавно, меня бы перекосило. А сейчас нет. А ну-ка…
Пододвигаюсь ближе, беру Лену за руку и сжимаю.
— Ты чего? — поднимает она голову. — Тебе же неприятно.
— Ленка, ты моя лучшая и единственная подруга. Ну как мне может быть с тобой неприятно? Приятно и ещё как.
Вру, почти, совсем немного. Неприятных ощущений практически нет. Кажется… Или я привыкла, или Игорь всё это нейтрализовал. А если я привыкла, то…
— Кошка! — восклицаю и сажусь на ноги Тани. — Ты теперь моя вторая подруга! Ух ты, ты как такую задницу наела?
— Не наела, а наприседала, — открыв один глаз мурлыкает она. — Годы тренировок. Ну или попыток хоть как-нибудь отвлечься.
— Да, результат, — шлёпнув её по заднице слажу с неё и присев рядом закуриваю.
И да, неприятных ощущений, ещё меньше чем от Лены. Но почему? Как? Если Игорь их нейтрализовал, то почему другие шарахаются? А если дело во мне, то когда? Ах я дважды дура! Тот случай в больнице, когда Ленка мотоциклиста лечила. Я же к ней прикоснулась, энергию передавала. Она лечила, видимо не только мотоциклиста но и меня. Значит… Ага! Вот теперь мне понятно. Понятно! Всё встало на свои места. И моя кровь, и моя странная реакция на Игоря, и запечатление. Да и Лена с Таней… Это что же теперь будет? Это же… Это же нечестно. Нечестно по отношению к Лене. Она же… Она только нашла своё счастье. А тут я… Да что я раньше времени придумываю. Не собираюсь я мешать им. Я просто всё выясню, разберусь и займусь своими делами. Своими… А я? А я что не заслужила? Нет! Нельзя! Запечатление было, я уверена. Всё это глупости! Если я смогу исцелиться, если мои гипотезы верны, то я… Я…
— Маш, ты о чём так замечталась, — касаясь моего плеча спрашивает Лена. — У тебя сейчас пепел на покрывало упадёт.
— А? Да… Задумалась.
Наклоняясь, стряхиваю пепел и вдруг получаю шлепок по заднице.
— А тебе бы поприседать не помешало, — поймав меня за трусики хихикает Таня. — Жирок у вас, Мария Андреевна. Да и на бёдрах дрябленько.
— Там где дрябленько, там и нежненько, — наваливаясь на неё смеюсь. — И вообще, сочные женщины всегда популярны. Вот был у меня один капитан дальнего плавания…