Первые искры
Шрифт:
Натсэ уверенно шагала впереди, выбирая путь из сплетения множества тропок.
— А ты здесь часто бывала? — спросил я.
— Никогда, — кратко ответила Натсэ. О прошлом она говорить не любила.
Тем не менее, компас в голове у неё работал безошибочно. Вскоре мы вышли к зданию академии. Или, вернее, к скале академии. Теперь-то я бы опытный и знал, что помещения в скалах не высекают долгими десятилетиями безымянные рабы, а колдуют за пару часов маги Земли. Но выглядело всё равно жутковато. Не добавил положительных эмоций и инцидент на входе.
Дорогу
— Сапоги с рунами Земли? Ха! — воскликнул он. — Даже не надейтесь, что я в такое поверю, господин Мортегар. Вы что-то затеваете. Вы, Мелаирим и эта его самовлюбленная племянница. Я давно к ним присматривался, а теперь и вовсе глаз не спущу.
— Жаль, что вы так и не сменили гнев на милость, служитель Наллан, — сказал я со скорбным выражением лица. — Я вот почти уже и не сержусь, что вы пытались меня сжечь.
Наллан засопел, широко раздувая ноздри, и наклонился ко мне.
— Можно подумать, ты бы сгорел. Да я за версту чую силу Падшего! Покажи мне свою печать, пащенок…
Он осекся. На его плечо легло лезвие меча и дружелюбно его похлопало.
— И нам за это ничего не будет, — тихо сказала Натсэ. — Отойдите от хозяина, служитель. Вы мне кажетесь опасным.
Наллан медленно отстранился и, ткнув напоследок в меня пальцем, ушел. Натсэ вернула в ножны меч. Переглянувшись, мы вошли в академию. Навстречу новой жизни.
Глава 28
В моём родном мире мне уже тоже приходилось задумываться о высшем образовании. Однажды я целый вечер убил на поиски профессии, позволяющей спокойно и безбедно существовать, почти не пересекаясь с людьми. Можно было стать писателем. Я попробовал написать рассказ, но той же ночью в ужасе сжег его на свече и закопал пепел в горшке с фикусом. Решил поступать в аграрный университет: говорили, там конкурс небольшой. Кто ж знал, что мои расчеты сбудутся таким извращенным образом.
Тем не менее, в высшее учебное заведение я сейчас заходил впервые и чувствовал себя… Как маленький грязный обманщик, который украл чужую судьбу, и которого в любую минуту могут раскрыть и с позором выгнать. Впрочем, в моём случае скорее с позором сжечь на костре, предварительно избив кочергой до потери сознания, ибо надоел.
Натсэ вела меня сперва по лестницам, потом — узкими коридорчиками, изредка переходящими в просторные залы, где тусовались студенты. Жили, по ходу дела, все в одном месте. И только прибывшие поступать, мои ровесники, и второй-третий-четвертый курсы — не знаю даже, сколько их всего тут было.
Как только мы входили в зал, там смолкали разговоры и смех, и все провожали нас взглядами. Какими бы комплексами я ни страдал, конкретно сейчас я не сомневался, что дело в Натсэ.
Студенты ходили в форме. Некоторые пренебрегали формой, но сверху обязательно набрасывали серый или коричневый плащ. Я тоже шел в плаще и не привлекал к себе особого внимания. А вот Натсэ, невозмутимо вышагивающая
— Здесь. — Натсэ остановилась в коридоре у неприметного куска стены с вырезанным числом «13».
— Как ты тут ориентируешься? — покачал я головой.
Меня сейчас убей — не вспомню, как обратно выбраться.
— Никак. Просто шла сначала по буквам, потом по номерам. — Она постучала по стене костяшками пальцев. — Как туда войти?
Этого я не знал. Ощупал «дверь», нашел на ней руну Земли и накрыл её ладонью. Что-то сработало: кусок стены с грохотом ушел в пол, и я увидел свою комнату.
С одной стороны, она, конечно, выгодно отличалась от моей комнаты в логове Мелаирима хотя бы наличием окна, через которое проникал солнечный свет. А вот места было поменьше. Ну и соседи, если их можно было так назвать, тоже меня с первого взгляда не порадовали.
Как минимум, потому, что я их узнал. Первым был Ямос, тот самый нудный пацан, который гундел на рабских торгах, выпрашивая у мамы девочку. Мерзкий парень, не люблю таких. Как по мне, лучше совершенно озверевшие гопники, чем такая избалованная пакость. У гопников хоть понятия есть, а у этих — только «я хочу» и «мне можно».
Ямос лежал на кровати справа и лениво позёвывал, глядя на меня. Кровать слева занимал его раб, Танн. Он старался копировать развязную позу своего хозяина, но получалось плохо — мешала тупая рожа. С этой рожей Танн не производил впечатления скучающего интеллигента.
— Добрый вечер, — сказал я и переступил порог. Натсэ скользнула за мной. Дверь тут же с грохотом поднялась и встала на место. Путь назад отрезан…
Ямос молча на нас смотрел. На меня — мельком, на Натсэ — внимательно. Разглядев на ней ошейник, он вытаращил глаза. Мысли были написаны на лице огромным шрифтом: «Как это так, ему купили рабыню, да еще такую, а мне — нет?!»
Я же посмотрел на кучу тряпья на полу. Это оказались мои вещи. Вернее, конечно, вещи Натсэ, которые принесла сюда Талли. Она меня, конечно, очень любит, но всё же бросить вещи на пол — не в её стиле. Скорее всего, постарался Ямос. Ну вот почему любая мерзкая скотина, оказавшись в радиусе километра от меня, тут же старается прицепиться? Наверное, это у меня магический дар такой особый. Но, впрочем, теперь у меня есть оружие.
— Мне сказали, — заговорил Ямос, растягивая слова, — что со мной будет жить какой-то безродный. А потом принесли девчачьи вещи. Я такого не допущу, и тебя, разумеется, скоро выселят, а пока можешь спать на полу.