Пёс империи
Шрифт:
– Ну… я бы не был так уверен, но пока светло, там спокойно. Да и какой ты чужак для этого места?
– Как мадам Ригер, все еще держит прачечную и ту забегаловку для бедняков?
– Она нас с тобой переживет!
– Не сомневаюсь, а раз еще не стемнело, то я к ней наведаюсь. И еще, господин Тьетэ, – Кинт стал серьезным, – я могу рассчитывать на вашу помощь, точнее на несколько парней из службы охраны?
– Кинт, я не смогу тебе отказать, конечно! Только пообещай, что ты не собираешься втянуть их в авантюру,
– Я не могу этого обещать, но даю слово, что это не будет моей авантюрой, – Кинт выложил на стол жетон инспектора секретариата безопасности.
– А знаешь, я не удивлен, – Тьетэ тоже стал серьезным, рассмотрев жетон, и указал пальцем на оборудование в углу комнаты, – при необходимости телеграфируй напрямую в охранную службу депо Латинга.
– Возможно, и я на это надеюсь, ваша помощь не понадобится, но я должен выполнить определенные задачи во благо терратоса, но так сложилось, что ресурсов у меня для этого попросту нет.
– Кинт, – Тьетэ вздохнул, – последняя фраза была лишней, я всегда помогу лично тебе, а не потому что ты служишь терратосу, знай, я во многом не разделяю того что происходит.
– Спасибо, что сказали об этом, вы всегда были честны, в первую очередь перед собой.
– Иначе не могу, – Тьетэ улыбнулся и развел руками.
– Что ж, я обязательно вас еще навещу в ближайшее время, а сейчас поеду, проведаю мадам Ригер.
Глава одиннадцатая
Преодолев мощеный переезд через железнодорожные пути, Кинт выехал на дорогу, идущую вдоль заросшего старого парка. Кобылка неторопливо тянула экипаж, и Кинт успевал насладиться видами, впрочем, смотреть было особо не на что, единственное, что радовало глаз, так это более-менее приведенные в порядок фасады домов, где-то восстановлена кирпичная кладка, где-то свежая побелка, в остальном, все как прежде. Хотя, было и кое-что новенькое – Кинт остановил экипаж перед аркой своего бывшего двора.
– Очень интересно, – Кинт прокомментировал вслух увиденное, а именно добротные кованые ворота, установленные в арке, а потом крикнул, – эй! Есть там кто за воротами?
В сумраке арки удалось разглядеть шевеление, Кинт присмотрелся – вооруженный человек вышел из караульной будки обложенной мешками с песком.
– Чего тебе? – донесся голос из арки.
– Я к мадам Ригер!
– Мадаааам? – уточнил сиплый голос.
– Если ее называют старухой или ведьмой, она расстраивается.
– Как доложить?
– Скажи, что хозяин флигеля приехал!
Человек в тени на секунду замер, потом подошел чуть ближе, но продолжая держаться
– Ну, ты пойдешь или как?
Дворник, совмещающий свой труд с работой сторожа, бегом скрылся внутри двора, отсутствовал не более минуты, а потом так же бегом вернулся, подбежал к воротам и спросил:
– Как твое имя?
– Кинт Акан.
Загромыхали ключи на большом кольце, потом лязгнул засов, и ворота со скрипом открылись.
Проезжая мимо сторожа, или кто он тут, Кинт обратил внимание на военную выправку мужчины в старых, но чистых одеждах армейского покроя, с брезентовым фартуком поверх одежд. Как только экипаж проехал, охранник тут же закрыл ворота и вернулся на свое место. Въехав во двор, Кинт остановил экипаж у бельевых веревок, которых, казалось, стало больше. Мадам Ригер стояла у котла с кипящим бельем в окружении трех девушек, она прервала свой монолог и повернулась на цокот копыт.
– Добрый вечер, мадам! – Кинт выскочил из повозки, чуть поклонился и коснулся полей шляпы.
Совсем высохшая, почти до состояния мумии старушка, впилась пронзительным взглядом в Кинта, на секунды повисла тишина, затем, она улыбнулась и сказала:
– Я ждала тебя, мой мальчик.
– Я тоже рад вас видеть в добром здравии, мадам Ригер.
– Мне немного осталось… – мадам Ригер протянула скрюченные ревматизмом пальцы к столбу, за который была завязана одна из бельевых веревок, и прислонена трость, старуха оперлась на трость, шагнула к Кинту, и сразу стало заметно, насколько тяжело ей дался этот шаг, – думаю, это лето я не переживу.
– Что ж, Небеса примут достойную душу, – Кинт коснулся ее плеча.
– Ничего не спрашиваю про тебя, я и так все знаю, – старуха улыбнулась одними глазами, подойдя ближе к Кинту и продолжая его рассматривать, – ты спрашивай, о чем хотел.
– Я хотел попасть в свой флигель, нужно кое-что забрать.
– Там нет того, что ты ищешь, я на днях пустила туда пожить своих девочек, – старуха кивнула на трех девушек - подростков, – а то, что лежало в твоем тайнике у меня, пойдем, также скопилась некое количество кестов за то, что я брала, сдавая твой флигель.
– Оставьте эти кесты своим девочкам, – ответил Кинт.
– Хорошо, – шаркая ногами в кожаных башмаках на толстой подошве по камню, которым был выложен весь двор, старуха пошла к двери прачечной, приняв ответ Кинта как само-собой разумеющееся, и уселась на скамейку у стены, поманив к себе старшую из девушек у котла.
– Да, матушка, – курносая девчонка лет шестнадцати подбежала к ней.
– Там в сундуке, та медная коробка, что была во флигеле, принеси ее.
Девушка поспешила выполнить просьбу, а Кинт присел рядом и, ковыряя носком сапога пробивающуюся меж камней траву, спросил, глядя в глаза старухе: