Пес войны. Трилогия
Шрифт:
— Знаю. Как знаю и то, что из своей ярости ты черпаешь силу. Это хорошо, но следи, чтобы твоя ярость не затуманила твой разум.
— Так не было и не будет, — усмехнулся Араб.
— Надеюсь, — кивнул хранитель и, вздохнув, сказал: — Теперь ты можешь идти. Твоя лодка все еще на озере, а в лодке — жена и сын. Ступай. Они ждут тебя. И будь готов к тому, что тебя ожидает очень интересное открытие.
Кивнув в ответ, Араб коротко попрощался со всеми присутствующими и бесшумно исчез в кустах. Тренированная зрительная память
— Салли, девочка, я вернулся. Подгони катер к водопаду.
Уже через минуту, мощно взревев моторами, катер малым ходом подошел к берегу. Едва дождавшись, когда катер коснется бортом камня, служившего естественным пирсом, он стремительным прыжком перемахнул на борт и оказался в рубке управления.
Салли едва успела перевести работу моторов на холостые обороты и обернуться. С ходу подхватив ее на руки, Араб сжал жену в объятиях и, крепко прижав к себе, тихо прошептал:
— Вот и все, девочка. Я вернулся.
— Поставь на место, надорвешься, сумасшедший, — счастливо охнула Салли, прижимая его голову к груди.
— Своя ноша не тянет, — тихо рассмеялся Араб, с упоением вдыхая запах ее кожи.
Обнявшись, они замерли, словно боясь отпустить друг друга хотя бы на минуту. Наконец, усилием воли взяв себя в руки, Араб разжал объятия и осторожно, как хрустальную вазу, опустил Салли на палубу и тихо сказал:
— Давай отгоним эту посудину на место и поговорим.
— Просто поговорим? — лукаво улыбнулась Салли.
— Не все сразу, — рассмеялся Араб. — А если сваришь мне кофе, будет и сладкое.
Рассмеявшись в ответ, Салли ловко спустилась по трапу вниз. Встав к штурвалу, он увеличил обороты, ловко отогнал катер к середине озера и бросил якорь. Заглушив двигатель, он спустился вниз и, войдя в каюту, с удовольствием вдохнул аромат свежесваренного кофе.
Через минуту в каюту вошла Салли, неся на маленьком подносе две чашки, маленькую турку с напитком и сахарницу. Сделав глоток налитого женой кофе, Араб откинулся на спинку кресла, в котором сидел, и испустил тихий стон блаженства.
— Вот именно этого мне и не хватало все это время, — выдохнул он, не сводя глаз с жены.
— Только этого? Очень интересно, а как же мы? — не удержалась Салли от шпильки.
— Не вредничай, — рассмеялся Араб. — Вас я не забывал ни на секунду. Как малыш?
— Лучше всех. Ест за двоих, спит как полено, орет как автомобильный клаксон. Никогда не думала, что у ребенка может быть такой громкий голос, — рассмеялась Салли.
Словно в ответ на ее слова из соседней каюты раздался громкий, требовательный рев младенца. Подскочив, словно подброшенная пружиной, Салли выскочила из каюты, чтобы вернуться обратно буквально через минуту, неся на руках крупного, упитанного
Но стоило ей только сесть в соседнее кресло, как малыш старательно потянулся к отцу. Осторожно взяв сына на руки, Араб прижал его к груди и, глядя на жену сияющими от счастья глазами, тихо прошептал:
— Он узнал меня.
— Глазам не верю, — охнула в ответ Салли. — За все это время он пошел на руки только к хранителю. Всех остальных, даже женщин, он просто игнорировал или начинал орать, если кто-то проявлял настойчивость. А к тебе пошел сразу.
— Родная кровь не вода, — пожал плечами Араб.
Неожиданно он почувствовал, как его сознания кто-то осторожно касается, но касание это было каким-то странным и словно неосознанным. Араб настороженно приоткрыл свой ментальный канал и вдруг понял, что это касание исходит не от Салли, как он подумал вначале, а от сына.
— Этого быть не может! — ахнул он, глядя на сына неверящим взглядом.
— Что случилось? — встревоженно спросила Салли.
— Можешь назвать меня сумасшедшим, девочка, но мне кажется, что наш сын обладает задатками телепата, — пробормотал Араб.
— Тебе не кажется, брат, — неожиданно услышали растерянные родители звучный голос хранителя, — придет время, и ваш сын станет самым великим воином духа, которого только знала история нашего ордена.
— Откуда вы знаете? — спросила Салли вслух.
— Глупый вопрос, милая, — покачал головой Араб. — Похоже, нами в очередной раз сыграли, как шахматными фигурами.
— Ты одновременно прав и не прав, брат. Круг силы делает все, чтобы продолжить свое существование. Ты знаешь, этой игре нет конца, и не нам спорить с течением этой игры.
— Может быть, и так, но я не хочу, чтобы в эту игру втягивали моего ребенка, — жестко отрезал Араб.
— Все предопределено, брат, — грустно вздохнул хранитель.
— Он же еще совсем маленький, мастер. Неужели вы не понимаете, что с такими способностями нам придется постоянно прятать его? Ведь стоит кому-то узнать, на что он способен, и его замучают.
— Я все знаю, но не беспокойся. Через пару лет его способности затихнут. Скроются до поры. Но будьте готовы. Лет в тринадцать, одновременно с половым созреванием, проснутся и его способности. И вот тогда все будет зависеть только от вас.
— Не было печали, — вздохнул Араб. — Ладно, хранитель, завтра поговорим, — добавил он, медленно прикрывая себя и свою семью зеркальным куполом.
Словно недовольный такой изоляцией, малыш сердито засопел и сделал слабую попытку оттолкнуть ментальную защиту отца. Глядя на малыша, Араб покачал головой, прижал его к себе и спросил у Салли:
— Надеюсь, тебя это не пугает?
— Милый, ты случайно в этой своей командировке головой не стукался? — неожиданно спросила Салли.
— Нет, — ответил Араб.