Песнь ледяной сирены
Шрифт:
Сольвейг поежилась. Сомнительная, надо сказать, метаморфоза.
Слова Хильды не оставили ее безучастной. Швея в очередной раз напомнила Сольвейг, как важно помнить о коварстве и двуличии духов зимы. Помнить, чтобы быть готовой ко всему. Но нельзя поддаваться отчаянию и страху, словно ветер упрямо шепчущему в ухо, что в Полярной Звезде Сольвейг, Дагни и Хильда останутся навсегда.
Пока руки не подвели, она будет шить, и сошьет обещанную духам зимы дюжину платьев. Что будет потом – покажет время. И может, не будет скрипичных концертов по вечерам и долгих
Но Летта будет жива. Это – главное.
Глава восемнадцатая. Бледная госпожа с ледяным дыханием
Эскилль не отказался бы доказать отцу свою значимость и самостоятельность и вместе с Нильсом и Аларикой разгадать секреты Сердцевины. Но сбивчивый рассказ Бии все изменил. Если вендиго угрожал Атриви-Норд, капитан Анскеллан – первый человек, который должен узнать об этом. Единственный, кто по-настоящему сможет их защитить.
– Вендиго? Похититель? Ты уверен? – Складка меж темных бровей отца стала глубже.
– Я разговаривал с самой жертвой похитителя, которая едва не стала жертвой вендиго. Откуда эти недоверчивые нотки? Или ты думаешь, что я выдумал эту историю, чтобы привлечь твое внимание?
Капитан Анскеллан раздраженно выставил ладонь, обрубая монолог сына.
– Побереги запал для исчадий льда. Я верю, что бедная девушка едва не лишилась в лесу жизни, но ответь мне: зачем кому-то ее похищать? Не логичней предположить, что духи зимы позвали ее в Ледяной Венец, а она, не обладая достаточной силой воли, позволила себя заманить? И, смущенная этим, она решила солгать?
– Хорошо, допустим. А вендиго?
– Ты видел его?
– Нет, но…
– А остальные стражи?
Эскилль мрачно отвел взгляд. Терпеть не мог, когда его ставили в такое положение, за неимением аргументов практически припирая к стенке.
– Нет, но…
Отец развел руками.
– Тогда это может быть любой дух зимы, вздумавший поиграться с собственной формой. Буран-шатун или пересмешница…
Вспомнилась пурга, которая буквально упрашивала их с Аларикой спасти прекрасную сирену. И мысли, которые Эскилль так упорно от себя отгонял, вернулись, принеся с собой новую порцию тревоги. Выжила ли юная скрипачка в поднявшейся снежной буре? Ее ледовая сущность и своеобразная, хоть и на редкость странная, протекция одного из духов зимы, позволяли надеяться, что с ней все в порядке. Следом пришло смущенное: помнит ли она его? И, если да, что именно помнит: что Эскилль причинил ей боль или что… спас?
Так глупо, так несвоевременно… Сейчас на кону стояло куда большее, чем симпатия незнакомки. Отец Эскиллю, видимо, не помощник. Значит, придется справляться самому.
– Я хочу найти сведения о других пропавших в Атриви-Норд.
– Ты же понимаешь, что в городе, близком к сердцу острова зимы, где пируют духи, каждый месяц пропадают люди?
Эскилль раздраженно выдохнул. Кажется, взрослого отец никогда в нем не увидит. Он так и останется для него вспыльчивым мальчишкой, который не
– Святое пламя, конечно, знаю! Я просто хочу найти закономерность – если она там есть.
– Ты напрасно тратишь время.
У Эскилля закончились силы спорить.
– Ты дашь мне доступ в архив?
Капитан Анскеллан любил повторять – он ценит настойчивость и упорство в достижении цели. Что ж, самое время побыть упертым и настойчивым.
Отец вздохнул.
– Хорошо. Обратись к Вигго.
Эскилль уже собирался шагнуть в коридор, когда в спину ему донеслось:
– И не забудь про Зимний бал. Я уже заказал для тебя костюм.
Он нахмурился, задержавшись на пороге. Вокруг чаще, чем когда-либо, гибли люди, а отца заботил Зимний бал. Да, на него, по традиции, съедутся капитаны Огненной стражи со всего Крамарка. Да, это официальный совет, во время которого командиры обмениваются бесценным опытом по борьбе с исчадиями льда. Так, во время одного из подобных собраний капитан Якобсен из небольшого городка на Пепельном побережье рассказал об удачном извлечении из Фениксова моря крови саламандры, которую с тех пор стали использовать все огненные стражи. Но уж хотя бы без торжественного мероприятия, который предшествовал собранию капитанов – того самого Зимнего(а как иначе?) бала, могли бы обойтись.
Не время рядиться в роскошные одежды, когда невинных людей за порогом ждет бледная госпожа с ледяным дыханием. Смерть.
Вигго Эдегор, капитан городской стражи (он предпочитал называть себя начальником) и, по совместительству, заведующий городским архивом, был крепким и рослым мужчиной с громовым голосом и рыжими волосами, не тронутыми сединой. Их с отцом Эскилля можно было даже назвать друзьями, если представить на мгновение, что Улаф Анскеллан тратил время на такие глупости, как увлечения и друзья. Во всяком случае, Вигго с самого детства Эскилля был вхож в их дом. И настаивал, чтобы тот звал его исключительно по имени.
Огненный серафим рассказал Вигго о цели своего визита, чем немало его удивил.
– Да ты никак в сыщики заделался, – гоготнул начальник городской стражи.
У Эскилля скулы свело от досады. Да что ж такое-то! Хоть кто-нибудь из старших принимает его всерьез? Или считают, раз Пламя в крови и сотканные из огня крылья – не его заслуга, значит, поводов для уважения к нему особых нет?
Он с детства старался не выделяться, уверенный, что свой дар не заслужил. Похоже, так считали и остальные.
Эскилль терпеливо выслушал беззлобные подначки Вигго, но своей цели добился: на стол перед ним стайкой птиц с кожистыми крыльями упали журналы стражи Атриви-Норд – как городской, так и Огненной. Он погрузился в чтение. Пальцы, надежно окутанные зачарованной кожей перчатки, скользили по строчкам и столбцам.
Отец был прав – в Атриви-Норд люди пропадали часто. Заигравшаяся детвора, лесоруб, что ушел слишком далеко в лес, пойманный в ловушку исчадия льда охотник или горожанин, который впустил в дом со стертым знаком-оберегом духа зимы.