Песнь Сирены

Белл Дана Мари

— Ясно, — Глорианна взглянула на кого-то, стоящего вне поля зрения камеры. — Я вообще не имею права голоса в этом вопросе.

Королевы Черного и Белого снова забыли, кем и чем был Оберон. Пришло время напомнить.

— Нет. Не имеешь.

— Как скажете, ваше величество, — Глорианна снова постучала ногтями по столу, хотя на ее лице не отразилось ни малейшего волнения. — Что-нибудь еще?

— Поздравь меня, — вообще-то это должно было быть одним из первых, что слетело с ее губ.

Женщина удивленно моргнула.

—

С чем?

— С обретением истинной пары.

Глорианна побледнела.

— Истинной пары?

Он сощурил глаза.

— Ты ведь читала приглашение на церемонию моего соединения, не так ли?

— Мне сообщили, что соединение было связано с политикой, сир, — она посмотрела в другую сторону. Оберон задумался, на кого обрушится ее гнев. — Якобы вы последовали совету своих советников и выбрали того, кто подарит настоящего наследника, а не Хобгоблина.

— Лорд Робин Гудфеллоу будет опекуном всех наших детей, если с нами что-нибудь случится, — еще одна деталь, которую они обсуждали в тишине после предательства ее семьи. Если кому-то каким-то образом удастся убить Кэсси, то Оберон вскоре последует за ней. Такова природа истинной связи, один не мог жить без другого. Значит, Робин будет назначен регентом всех детей, которые у них появятся.

— Позвольте выразить свое недовольство, ваше величество.

— Нет, — на этот раз именно Кэсси отчитала Глорианну. — Робин и Михаэла Гудфеллоу самое светлое будущее нашим детям, если с нами что-нибудь случится. Точка.

— Вы понятия не имеете, на какую глубину опустится Хоб, чтобы…

— Хватит. Я больше ничего не хочу слышать, — Кэсси махнула рукой. — Робин Гудфеллоу пользуется моим полным доверием. Разговор окончен, — и она завершила связь быстрым движением запястья. — Хм.

— Ты нажила себе врага, моя дорогая, — Оберон обнял свою истинную пару и быстро поцеловал ее в шею.

— Она уже была таковой. Я только показала, что больше не позволю помыкать собой, — Кэсси вздохнула, прижимаясь к нему. — Как ты это делал в одиночку?

— Что именно? — аромат ее волос опьянял.

— Каждый день сталкивался с ними.

Оберон пожал плечами.

— Это моя работа.

— Фу, какашки дельфинов.

Он усмехнулся ее недовольному тону.

— Теперь у меня есть ты, чтобы помочь разделить бремя.

— Ура, — она покрутила пальцем в воздухе. — Иди ко мне.

Впервые за очень долгое время, после одного из таких телефонных разговоров с королевой, Оберон улыбнулся.

— Ты привыкнешь.

Взгляд, который она бросила на него, был настолько полон недоверия и ужаса, что Оберон расхохотался.

***

— Помнишь, я упоминал, что приготовил для тебя не один подарок?

Кэсси улыбнулась, поворачиваясь лицом к Оберону. Она находилась в его кабинете, потягивая утренний кофе и мысленно готовясь к предстоящему дню, в то время как ее пара одевался и занимался

одним из трех миллионов дел, которые требовали внимания прямо перед завтраком. То, что этот мужчина находил время поесть, не говоря уже о сне, было удивительно. Словно все хотели узнать мнение Верховного короля. От переговоров о заключении договора до того, какой цвет следует использовать во время проведения званного вечера года.

Люси, слава богам, заботилась о многом.

Без ее помощи Кэсси, возможно, сбежала бы в первый же день, совершенно ошеломленная огромным количеством запросов, которые дворец получал ежедневно.

Но Кэсси не сбежала, а завтра должна была состояться ее церемония обручения. Они обсудили все детали, утвердили всех присутствующих. Свадебное платье было готово в рекордно короткие сроки. Сочетание серебристого и аквамаринового цветов наверняка понравится ее придирчивому мужчине. Хотя Оберон никогда не настаивал на определенных оттенках, его улыбка всегда казалась немного ярче, когда Кэсси выбирала совместные цвета.

Оберон зашел так далеко, что даже начал добавлять к своим костюмам различные бирюзовые или синие запонки. Неплохое начало.

Кэсси улыбнулась и протянула свою кружку. Им обоим нравился сладкий кофе со сливками. Обычно по утрам они передавали друг другу одну кружку, справляясь с работой, которую Верховный король не мог передать помощнику.

— И тебе доброе утро.

Он взял кружку и поставил ту на стол.

— У нас есть немного времени. Хочешь получить подарок сейчас?

Кэсси была так взволнована, что даже подпрыгнула.

— Да, пожалуйста, — Оберон провел некоторое время в том, что он называл «кузницей». Хоб описывал это как место силы. Хоть Кэсси не чувствовала ничего магического в своей паре, удовлетворение, исходящее от их связи, было неоспоримым. Что бы ни задумал Оберон, ему удалось воплотить намерения в жизнь. И мужчина немного нервничал. Уголки его глаз были напряжены. Что бы он ни собирался подарить, он боялся, что ей не понравится.

Как будто подобное было возможно. Это же был подарок истинной пары. Оберон мог бы подарить ей одну маргаритку, и Кэсси пришла бы в восторг.

Оберон протянул сжатую ладонь.

— Готова?

— Ого, сегодня день раскрытия секретов?

Оберон нахмурился.

Кэсси прикусила губу, стараясь не рассмеяться над недовольным выражением лица Оберона. Он чуть ли не надулся, словно ребенок, потому что его прервали.

— Доброе утро, Робин.

— Доброе утро, моя королева, — появился Робин. Его голубые глаза искрились озорством, длинные рыжие волосы были собраны в хвост. — Сегодня ты выглядишь особенно чудесно.

Кэсси засмеялась. На ней были лучшие джинсы и футболка с надписью «идиоты бессмертны». Босые ноги, на голове хвост и ни грамма косметики. Но она делала Оберона счастливым, поэтому в глазах Робина она была второй по красоте женщиной в мире.