Песня ветра. Ветер перемен
Шрифт:
– Лиара? – послышался рядом тихий голос Рады, и она вздрогнула, слишком резко выбираясь из объятий грез, которые уже начали медленно и ласково обволакивать все ее тело. – Лиара, ты спишь?
– Нет, - ее голос прошелестел едва слышно, и Лиара почувствовала, как сознание начинает возвращаться в тело. Сердце забилось быстрее, кровь запульсировала в венах, но обостренное восприятие все еще осталось где-то позади нее, за головой, как громадное озеро, в которое она падала спиной вперед, закрыв глаза и разбросав в стороны руки. – Нет, - повторила она погромче, привыкая к своему голосу. Он резал стоящую вокруг тишь, словно нож – мягкое масло. – Я слушаю.
– Слушаешь? Что?
– Песню мира.
Убедившись, что кровь
В ответ Рада только закатила глаза, но от комментариев воздержалась. Лиара скорее почувствовала ее раздражение и недоверие, чем увидела его по лицу. Это пришло, как прикосновение шкурки к коже: трение, которое было неприятно теплым. Окончательно восстановив обычное зрение, Лиара взглянула на Черного Ветра.
Алеор куда-то ушел, и у костра сейчас они были вдвоем. Рада еще не ложилась, хотя час уже и был поздний. Она сидела у костра, обхватив колени и прижав их к груди. Рыжие отблески пламени играли на ее темных волосах, и было видно, как сквозь каштановую краску проступало ее собственное золото. В ее синих глазах плясало пламя костра, и она сама сейчас походила на эту ночь: тихая, задумчивая, чего-то ждущая. И очень красивая.
– Я хотела кое о чем спросить тебя, - проговорила Рада, не поворачивая головы и не глядя на присевшую рядом с ней на одеяло Лиару. Костер громко щелкнул, выстреливая искрами, и маленькие рыжие звездочки рассыпались по темно-зеленому, почти черному мху.
– О чем? – говорить было сложно. Мягкость мира прорастала сквозь грудь, обнимала со всех сторон, и тревожить ее нежное течение громким голосом не хотелось.
– О… - Рада замялась, подбирая слова, потом вдруг рассмеялась и покачала головой. Взметнулись рыже-золотые в отсветах костра короткие пряди, поймав на себя тонкую паутинку лунного света. – Даже не знаю, как и сказать. О твоем даре, что ли.
– Что бы ты хотела узнать? – Лиара аккуратно взглянула на нее из-под ресниц.
Она уже почти не боялась Черного Ветра, хоть иногда и вздрагивала от ее колких замечаний или насмешек. По сравнению с обществом Тваугебира, рядом с Радой было тихо и спокойно, и почти не страшно. Эта женщина была надежной как утес и теплой, будто первый день лета, и Лиаре казалось, что ничто в этом мире не смогло бы сломать или сдвинуть ее с места. Вот бы и мне однажды стать такой. Бесстрашной и смеющейся, как весенний ручеек, пробивающий себе дорогу сквозь равнодушные голубоватые льды и завалы снега. От этих мыслей стало неловко, и она отвела глаза, тоже подтягивая к груди колени, словно это могло спрятать ее.
Рада некоторое время молчала, потом осторожно взглянула на нее.
– Как ты?.. Ты же не помнишь ничего из своего детства. Так как ты тогда смогла не потерять этого своего чутья, о котором говоришь? Ведь тебя никто не учил все это время… - Рада запнулась, нахмурив брови и отвернувшись. Лиара чувствовала ее неловкость, как перепуганного ежа, растопырившего колючки во все стороны.
– Не знаю, - честно пожала она плечами, глядя в огонь. В его середине танцевали алые блики, а изогнутые, никогда не повторяющиеся языки превращались то в женские фигуры, то в длинноперых птиц, то в диковинных рыб, выбрасывающих к небу фонтаны лавы. – Я действительно не помню ничего до того момента, как оказалась в приюте. Но во мне всегда жило… что-то. Как чей-то тихий шепот, голос где-то за спиной, может, легкое прикосновение. И я научилась слушать его, чувствовать его, когда он становится особенно громким.
– Это не слишком-то помогло! – усмехнулась Рада, и в тенях под ее глазами Лиаре почудилась горечь.
– Ты хочешь научиться? – Лиара удивленно взглянула на нее, широко распахнув глаза.
Невольная радость золотыми нитями засияла внутри. Эта женщина, так странно непохожая на всех встреченных ею ранее, несла в себе первозданную силу. Это чувствовалось даже на расстоянии, даже со стороны, словно мощь перекатывалась под ее кожей алыми волнами, грозя в любой миг вырваться наружу. Вот и сейчас Лиаре на миг почудился толчок энергии, словно ребенок, спящий глубоко в груди Рады и сделавший свое первое движение, ткнувший ножкой материнскую утробу, пробуя свою силу и просыпаясь от предначального сна.
Видимо, в голосе ее все-таки что-то проскользнуло, потому что Рада сразу же как-то стушевалась и безразлично пожала плечами:
– Ну, я подумала, а почему бы и нет? Если это есть во мне, значит, можно это как-то развить. Я же как-то научилась бегать быстрее всех, обращаться с мечом, хорошо стрелять… Тут, наверное, то же самое, да?
– И да, и нет, - Лиара говорила осторожно, подбирая слова. Рада сейчас чувствовалась настороженным диковатым псом, который сделал первый маленький шажок навстречу протянутой руке, навострив уши и внимательно наблюдая, в любой миг ожидая подвоха или неверного движения, чтобы сразу же сорваться с места и сбежать. А ей почему-то очень не хотелось, чтобы эта женщина сбегала. Очень. – Когда ты учишь тело – это просто. Чтобы быстро бегать, тебе нужно бегать как можно больше, приучая тело выдерживать нагрузки. Чтобы сражаться мечом, тебе нужно учить комбинации и удары до тех пор, пока тело не привыкнет к ним и не начнет само повторять их, уже без участия твоей головы, так?
– Так, - кивнула Рада. Лиара приободрилась и продолжила.
– В этом развитие дара очень схоже с развитием тела. Но есть и различия. Чтобы научить тело бежать, тебе нужно приказать ему бежать. Чтобы научиться чувствовать и использовать свои способности, нужно разрешить им использовать тебя.
– То есть как это? – нахмурилась сбитая с толку Рада, поворачиваясь и глядя на нее. – Как же я буду управлять способностями, если они при этом управляют мной?
– Ты и не будешь ими управлять. Тебе просто нужно позволить им работать через тебя, понимаешь? – вид у Рады стал еще более сконфуженным, и теперь она напоминала щенка, впервые в жизни увидевшего снег. Спрятав улыбку в тени ресниц, Лиара принялась объяснять: - Вот смотри. Если горный поток попадет в узкое ущелье, он же будет бурлить, станет шумным, сильным, понесется как бешеный, стиснутый камнем. А когда он разливается по равнине, то течет неспешно и медленно, почти что и не течет вовсе, так?
– Да, - согласилась Рада.
– И еще пример, - добавила Лиара. – Плотина на реке, перегораживающая течение. Вода может просачиваться сквозь нее очень медленно, по капле, тяжело и трудно. Но если эту плотину убрать, то она хлынет потоком.
– Ты думаешь, у меня где-то есть блок? – встрепенулась Черный Ветер, хмуря брови и часто моргая. – Как когда не можешь заставить себя прыгнуть с большой высоты?
Ну точно щенок. Очень нетерпеливый щенок. Лиара приказала себе не спешить и кивнула:
– Может быть, и есть. Но я тебе не столько о блоке говорю, сколько о другом. Ты должна стать широким руслом, чтобы поток смог пройти через тебя, понимаешь? Ты должна стать руслом реки, а не потоком. – Рада молча заморгала, глядя на нее, и Лиара попробовала еще раз. – Когда ты хочешь контролировать свой дар – ты пытаешься стать потоком и заставить его нестись вперед. Только поток зависит от русла и подчиняется его законам. Там, где узко, он будет бурным, там, где широко, мягким и спокойным. Русло контролирует реку, а не наоборот, Рада.