Петербургские арабески
Шрифт:
Был утвержден проект памятника, составленный архитектором P.P. Марфельдом, и на его исполнение выделено 4500 рублей. Памятник высотой в две с половиной сажени был сделан из красного пютерлакского гранита. Выполняли работы подрядчик Я. Логинов и владелица мастерской по ремонту скульптурных изделий Т. Ефимова. Икона, установленная на стороне памятника, обращенного к Невке, была искусно написана монахинями Ново девичьего монастыря в Петербурге.
12 августа 1908 года состоялось открытие и освящение памятника и была совершена панихида. Присутствовали при этом родственники погибших, Столыпин и его семья.
Стоявший у обелиска Столыпин предчувствовал, что и он вскоре
Пожалуй, самое необычное в этом памятнике то, что он уцелел после революции, ведь большой красивый монумент Столыпину в Киеве был уничтожен, как и другие памятные знаки в честь погибшего премьера, разбросанные по всей России.
Долгие годы забытый памятник продолжал стоять в дальнем углу Хозяйственного двора Ботанического сада (в который превратился участок бывшей дачи Министерства внутренних дел), поражая случайных посетителей своей величественностью и некоей сокрытой в нем тайной. Была лишена своего многоглавия, перестроена в лабораторию при Электротехническом институте соседняя Преображенская церковь, а обелиск по-прежнему сохранял свой облик. Пронесшиеся военные и прочие бури снесли с него икону, лампаду при ней и медную доску с фамилиями погибших.
Нынешние же поветрия унесли и то, что осталось от исторического окружения памятника. Можно было восстановить живописную территорию бывшей Министерской дачи, создать здесь музей, привлекающий к себе туристов, учащихся и людей любознательных. То, что возвели в итоге, отлично могло бы быть и не в заповедном месте. Еще в январе 1990 года вышло постановление Совмина СССР, запрещающее здесь капитальное строительство.
«Помни войну»
На перекрестке времен и каналов
Место, о котором мы хотим рассказать, единственное в своем роде. Единственное и потому, что с этого перекрестка двух каналов можно было одновременно, не сходя с места, увидеть семь мостов. На фотографии Буллы мы видим лишь два из них — переброшенный через Екатерининский канал старейший в городе трехпролетный Пикалов мост и сооруженный над Крюковым каналом Старо-Никольский — над ним сейчас по Садовой улице проезжает трамвай № 3. На снимке зафиксированы другие тогдашние реалии: трамвайные пути уложены в булыжной мостовой, а на улицах немноголюдно — по сравнению с нашим временем. Дополняют картину неспешно едущая пролетка, воз с нехитрой поклажей, земляной холм над погребом между церковными домами в отдалении… Старая, провинциальная Коломна.
Но, скорее всего, Булла установил свой фотографический аппарат именно в этом месте для того, чтобы запечатлеть отсюда обширный вид на прекрасный бело-голубой с золотыми куполами Никольский Морской собор со всем исторически сложившимся вокруг него ансамблем. Это жилые дома, принадлежащие церкви, изящная колокольня, обширный Никольский сад…
Вид на Никольский собор.
Фотография датирована 1912 годом и, очевидно, сделана в связи с полуторавековым юбилеем собора.
Когда императрица Анна Иоанновна селила адмиралтейских мастеровых и военных моряков на столичной окраине, затем названной Коломной, то здесь было отведено
Нижняя церковь собора с алтарем была освящена в декабре 1760 года во имя св. Николая. Верхняя же церковь была освящена 20 июля 1762 года во имя Богоявления Господня. При этом торжественном богослужении, означавшем окончание строительства, присутствовала уже Екатерина II. Тогда же императрица повелела «впредь новопостроенную церковь именовать Николо-Богоявленским Морским собором».
Образ Николая Чудотворца.
Рядом с собором, по другую сторону Крюкова канала, находились казармы флотских экипажей. Когда в 1768 году турецкий султан Мустафа II объявил России войну, то в этих морских казармах стали готовиться к далекому и необычному походу — вокруг Европы, через бурный Бискайский пролив к Греческому архипелагу. Там, в далекой Греции, нужно было поднять против Турции обиженные ею христианские народности. И тем самым оказать существенную поддержку русским войскам, действующим в северных причерноморских степях. Начальником флота, составленного для такой экспедиции, был назначен адмирал Г.А. Спиридов. Руководил экспедицией рыцарственный искатель приключений граф Алексей Орлов, задумавший это предприятие.
Корабли балтийского флота оказались мало приспособленными для такого дальнего плавания, многие устаревшие суда протекали. Пришлось их ремонтировать и днища обшивать сосновыми досками по войлоку. Провожала эскадру в июле 1769 года сама Екатерина. Она наградила адмирала орденом Св. Александра Невского и, благословляя на поход, надела ему на шею образ Иоанна-воина. Офицерам и матросам царица приказала выдать четырехмесячное жалованье «не в зачет…»
Бури и поломки сопровождали корабли на всем пути к архипелагу. Из-за вынужденных остановок для ремонта эскадра двигалась медленно. Некоторые сравнивали ее с донкихотовым Росинантом. Императрица писала Спиридову: «Не допускайте до посрамления перед целым светом. Вся Европа на вас и вашу эскадру смотрит».
Только к весне следующего года непривычная к дальним переходам эскадра наконец собралась у заветных берегов Эллады. А 24 июня в проливе между большим островом Хиос в Эгейском море и Азиатским материком встретились русский и турецкий флоты. Турки построили свой флот в линию, что давало им возможность громить русских бортовыми залпами сразу со всех кораблей. Турецкий флот состоял из 16 линейных кораблей и 6 фрегатов, имел 1430 орудий.
В подошедшем русском флоте было 9 линейных кораблей, 3 фрегата. На кораблях находилось 608 орудий. Превосходство противника было более чем значительно, и можно было уклониться от боя. Но экипажи кораблей горели желанием ввязаться в предстоящую большую драку и победить. Адмирал Спиридов и граф Орлов решили атаковать. Орудия приказано было зарядить двойным зарядом для решительного близкого боя.