Петр Великий, голландский. Самозванец на троне
Шрифт:
Все корабельные мастера захохотали, а этот Корнель, как ошпаренный, вылетел за дверь.
– Да кто это, мин херц?
– Да чёрт его знает, Aleksashka. Какой -то невежа… – пытался скрыть раздражение Питер.
Но было видно, что он доволен. И стал ещё больше рад, увидев, как его принимают голландцы. Заулыбался, и с видимым удовольствием доел рыбу, и мигом осушил свой напиток .
– Ещё пива, хозяйка! – крикнул он.
И грохнул кружкой о стол, заслужив ещё одну серию рукоплесканий.
***
Питер сидел у руля парусного бота.
И его слуга, или денщик, как говорили русские, тоже был полон сюрпризов. Умён, начитан. И если он, бывший пират, отлично разбирался в навигации и морском деле, то Aleksashka великолепно разбирался в лошадях, и держался в седле полуше любого французского гвардейца.
Начитался сам уж многого, особенно про Дмитрия – Самозванца. Дал себе клятву, не делать его ошибок. Но, все эти русские одежды, да обычай носить боролу- это казалось ему дикарским обычаем. Но так, судя по его денщику- люди вполне себе хорошие, так и не хуже других.
Опять сменился ветерок, и бывший пират опять повернул рей судёнышка, и оно побежало ещё резвее.
– Мин херц, опять барка! И зрителей побольше прежнего!
Да, по местным городкам разнёсся слух, что здесь гостит большой чудак, этот русский царь и трудится на верфи. Посмотреть на такую небывальщину собирались сотни ротозеев. И, Мадлен, содержательница харчевни, стала отпускать пиво бесплатно, ведь количество посетителей увеличилось раз в пять.. Да и в кровати стала куда поласковее с ним. Aleksashka же, чёрт рыжий, баловень судьбы, ублажал её младшую сестру, Анабель. И деньги отпускали щедро, вот, и кораблик себе прикупил…
Но тут раздались истошные крики с барки, и судно попыталось сблизиться, да так, что едва не приложило его бот правым бортом.
– Aleksashka. давай пустую бутыль! – потребовал покрасневший от злости Питер.
Толстое зелёное стекло, как раз то, что должно было взбодрить рулевого. И он запустил бутылкой в этого невежду, не умевшего хорошо управляться со своей баркой.
На судне, как ни странно, закричали восторженно, видимо рассчитывали на нечто подобное. И этот случай лишь порадовал праздных зевак. Питер налёг на руль, заскрипели снасти, хлопнул парус, бот развернулся и направился к берегу.
ГЛАВА 4 Штатгальтер голландский Вильгельм Третий, король Английский
Стояли рождественские дни, в почётном углу сверкало мишурой и яблоками еловое дерево, которое лично наряжал герр Питер. Было то слегка
Праздничное угощение было богатым запечённый гусь, вино с пряностями, а не просто приятный обед с мозельским вином и копчёными угрями. За столом сидели Питер, Алексашка и метрессы Мадлен и Анабель.
Мадлен сидела на коленях своего рослого кавалера, Питер поднял бокал с золотистым вином.
– За наших прекрасных дам!
– О, как мило, Piter! – восхитилась Анабель, – вы с Мадлен словно сошли с картины Рубенса!
Меньшиков ни черта не понял, что там за парсуна такая? Но, herr Piter замечание харчевницы понравилось, он оценил, и поцеловал руку женщины. Tzar умел быть обходительным, хотя и вспыльчивым бывал до безумия, и уж побольше,чем Пётр Алексеевич…
Тут раздался стук в дверь, и в дом вломился запылённый посланец .
– Письмо Петру Алексеевичу! – отрапортовал мужчина, и отдал письмо царю.
Читал, как видно, Piter ещё с трудом, но разобрался, в чём дело. Спрятал послание в карман кафтана, поклонился дамам.
– К вечеру уезжаем, простите, государственные дела!
– О, Piter. ты так молод… Но уже повелитель громадной страны! – и Мадлен прижала свои руки к корсаж платья, выражая полнейший восторг.
Алексашка принялся готовить сундуки, укладывать вещи, скоро за ними должна была прийти баржа, на которой им надо добраться до Амстердама. Анабель помогала своему сердечному другу. Девица очень аккуратно перебирала камзолы и рубашки, получалось у неё просто-любо дорого.
Всё выходило на редкость беспокойно. Вильгельм, Штатгальтер Голландии и король Британии пожелал увидеть русского царя.
***
Всё же и здесь началась зима. Ну какая зима, снег в сих местах не лежал, а вот промозглая сырость пробирала до костей. Меньшиков кутался в плащ, с тоской вспоминая о своём вольчьем тулупе и прелестях Анабель.
– Мин херц, а можно было и девок прихватить, – заметил он с некй надеждой.
– В Амстердаме и Лондоне этого добра много. Найдём там ещё. Мне вот, надо верно себя повести с Вильгельмом Оранским, не роняя царское достоинство. Что бы честь госуарства не уронить.
– Да знает он всё о тебе … Наглым надо быть, и вида не подавать. Парсуну закажи у художника.Что бы все поняли, что ты и есть настоящий Государь.
– Надумал я в Москве Школу для Навигаторов открыть. Сюда учеников возить, куда как дорого станет. Деньги и для другого понадобятся. А насчёт портрета умно. Так и сделаем.
Но ночью Питера неожиданно стала бить лихорадка. Голландец трясся под толстыми одеялами, а затем лежал в одном исподнем, изнывая от жара. Его лоб покрылся испариной. Алексашка приложил на лоб больному тряпку, пропитанную холодной водой, приготовил новое бельё. Уже стал рыться в аптекарском ящике, выискивая нужные сборы трав. Питер приподнялся и с трудом произнёс: