Петров, к доске! Книга вторая
Шрифт:
— Наташ, твоя обида понятна. Но… Может всё-таки стоило бы тебе с ним поговорить? Имею в виду, Ромова-старшего? Он, между прочим, в нашем разговоре, сказал, что у него две семьи было. Значит, твоя мама — это не просто развлечение. Ты ведь не знаешь, какие там были обстоятельства. Только одну сторону выслушала. И даже, между прочим, сторону не прямого участника, а свидетеля. Дед… Да мало ли. Он ведь может ошибаться в чем-то.
— Нет! — Наташка рявкнула это с такой экспрессией, что меня обдало волной злости, исходившей от нее. — Вообще не понимаю, чего он
— Охренеть… — Я уставился на девчонку в оба глаза. До меня только дошло. — Так Никита — твой брат. И этот… Старший тоже. Но выходит, они знают правду. То-то новенький наш на тебя все время так пялится…он просто в курсе, что у вас родственные связи имеются. Вот ему и было интересно с тобой поближе познакомиться. А я…
Меня вдруг разобрал смех. Я сначала тихо хохотнул, потом засмеялся, а потом просто минут пять ухохатывался, согнувшись пополам. Аж слёзы потекли из глаз.
— Ты чего, Петров? — Заволновалась Наташка.
Она принялась теребить меня за плечо и дергать за руку. Хорошо, что мы бежали через дворы и козьи тропы, а не по главной дороге. Поэтому остановились на углу дома, рядом с кустами. Иначе со стороны меня точно за психа приняли бы.
— Ой… Ну, конечно бывает и такое… — Я вытер слезы, с трудом успокоившись. — Наташ, извини, это не над тобой смеюсь. Не обижайся, пожалуйста. Над собой хохочу. Просто я все это время думал, что Никита…
К счастью, у меня хватило ума вовремя заткнуться. Потому как я чуть не ляпнул девчонке открыто, что все это время злился на то внимание, которое ей оказывал новенький. Сначала не понимал этого, а теперь понимаю. Спасибо Толкачу с его внезапной любовью. Говоря проще, ревновал.
— Что ты думал все это время? — Настойчиво спросила Деева.
При этом у нее взгляд стал какой-то непривычный. Внимательный, проникающий и взволнованный. Она словно чего-то от меня ждала. Сильно ждала.
— Да так…ерунда. Слушай, зачем обо мне говорить? Давай сначала с твоей ситуацией разберёмся. Ты рассказывай, что дальше было?
Однако, денёк сегодня, похоже, не задался. Наташка помолчала пару секунд, а потом выдала:
— Да пошел ты, Петров, к чёртовой бабушке! И вообще… Не подходи ко мне больше и не разговаривай со мной.
Выпалив свою гневную речь на одном дыхании, она швырнула вазочку мне под ноги, развернулась, и побежала в сторону, где находился ее дом.
— Ну хоть не в голову, слава богу… — Буркнул я, наблюдая, как на спринтерской скорости удаляется спина Деевой. — И что теперь делать?
Вопрос, на самом деле, был насущный. Обратно возвращаться к Ромовым? Не знаю… Во-первых, там теперь Никита и Рыкова пребывают в недоумении. Когда из квартиры на всех парах вылетела Наташка, а следом за ней я, Ромов тоже побежал следом, но его остановила Ленка. Припрусь обратно, будут вопросы. Да и не уверен, что товарищ инженер захочет продолжать разговор. Момент упущен.
К тому же, я сам пребывал в состоянии какого-то раздрая. Настоящая Санта-Барбара. Честное
— Да уж… — Покачал я головой.
Потом подобрал несчастную вазочку, не бросать же ее, и направился к дому. Утро вечера мудренее. Посмотрим, подумаем, прикинем. Нужно разложить те крохи информации, которые удалось получить, по местам. А потом решу, как действовать дальше.
В задумчивом настроении я притопал к родному подъезду. Там меня ждал очередной сюрприз.
На лавочке сидел дядя Лёня, грустный и несчастный. Увидев меня, он вскочил на ноги, а затем кинулся мне навстречу.
— Алексей! Как хорошо, что я тебя дождался!
— Здравствуйте. — Обречённо выдохнул я, глядя на взволнованного сантехника.
У этого что случилось? Когда уходил из дома, он сидел довольный и счастливый в нашей квартире. Ожидал возвращения матери. Я, честно говоря, заподозрил, что они с родительницей решили не затягивать с устройством личной жизни и съехаться, по крайней мере покидать новое место жительства дядя Лёня не собирался.
Теперь же, рядом с лавочкой стоял скромный чемоданчик, в котором, так понимаю, лежали вещи сантехника. Надо же. А я и не заметил, что он в наш дом с вещами уже приперся.
— Алексей, прошу тебя, поговори с ней!
Дядя Лёня топтался рядом с мной, напоминая большого, растревоженного медведя.
— С кем? — Задал я вполне логичный вопрос. Ибо на фоне всего происходящего варианты могут быть разные.
Тут уже не знаешь, чего ожидать. Вся привычная жизнь оказалась имитацией. Карточный домик, который теперь по-тихоньку рушится.
— С Галиной? С Галиной поговори, Христом богом прошу. Если я в чем-то виноват, готов исправиться. Пусть только скажет, в чем моя ошибка, в чем вина. Ничего не понимаю. Все нормально же было.
— Да погодите… — Я покачал головой, пытаясь привести мысли в порядок. Получалось это, прямо скажем, не очень.
Сумасшедший дом какой-то. Мать что теперь исполняет? Она вроде бы хорошо была настроена к сантехнику. И он нормально себя ведет. Картошку вон жарит. Участкового отводил. Видно, у мужика серьёзные намерения. Ну а то, что с придурью… Все мы немного не в себе. Дядь Лёня не самый худший вариант. А если пить бросит окончательно, так вообще хорошо. Человек он добрый, это факт.
— Объясните нормально, что случилось? У меня сегодня очень сложный день, правда.
— Да я сам ничего не понял! Сидел, ждал Галину. Она вернулась… Сразу вошла и с порога велела уходить. А сама плачет и плачет. Я ее спрашиваю, что произошло? Она ни слова в ответ. И одно по одному — уходи! А потом прямо взашей меня вытолкала. Даже Илюха заступался. Галина ни в какую. Поговори ты с ней. Что случилось, не пойму. Я ведь со всей душой, я искренне. И вас готов как родных… Нравится она мне. Сильно. Понимаешь?