Петров, к доске! Книга вторая
Шрифт:
Услышав мой голос, он еле заметно вздрогнул, а затем медленно повернулся. Взгляд у Ромова-старшего был потерянный. Он словно выпал на некоторое время из реальности, а теперь пытался вернуться в адекватное состояние.
— Здравствуй, Алексей… Вроде здоровались…
Отец Никиты моргнул несколько раз, затем провел ладонью по лицу, стирая что-то невидимое. А потом… Его рука, не успев опуститься, замерла. Видимо, он именно в этот момент понял, я и фото родителей находимся в одном помещении. Опасная комбинация.
Буквально сразу взгляд
Продолжая смотреть прямо на меня, отец Никиты одной рукой открыл стеклянную створку шкафа, осторожненько положил рамку с фотографией изображением вниз, а потом так же аккуратно прикрыл дверцу обратно.
То есть он понимает, кто я! Он знает, чей я сын. Но данный факт реально значит гораздо меньше, чем Наташкина персона. Да что за хрень?!
— У меня к вам важный разговор. И поверьте, важным он является для вас. — Сообщил я, не дожидаясь уточняющих вопросов со стороны товарища инженера.
Вопросов, из разряда:«Тебе чего здесь надо, пацан?» Потому что именно такая реакция должна последовать дальше.
Ромов-старший пару секунд смотрел на меня молча, а потом выдал нечто крайне неожиданное. Неожиданное для меня. Я все-таки для начала ждал хоть каких-то возмущений. Просто ситуация, прямо скажем, не совсем стандартная. Является одноклассник сына и с ходу едва ли не диктует условия.
— Интересно… — товарищ инженер пристально встаматривался в мое лицо. Уж не знаю, чего он там хотел увидеть. — Судя по интонациям твоего голоса, сказанная ранее фраза предполагается продолжение. Обычно в таких ситуациях начинается торговля. Ты хочешь что-то сказать в обмен на… В обмен на что?
Нет, все-таки не просто так он — одно из главных лиц авиационного завода. Не ставят на подобные должности дураков. Сразу вкурил, что беседа носит определенный характер.
— В обмен на информацию. — Я решил не ходить вокруг да около. — Есть тема, которая волнует меня очень сильно и пока совершенно непонятно, как вы оказались в ней замешаны. Хочу получить ответы. Взамен готов сделать первый шаг и для начала рассказать то, что известно мне, но касается вас. Уверяю, это действительно важно. Но вы пообещаете потом честно ответить на мои вопросы. Без попыток обмануть, схитрить или уклониться от правды.
— Любопытно. — Ромов-старший снова замолчал на несколько секунд, а затем кивнул, соглашаясь, — Хорошо. Даю слово, что отвечу на твои вопросы, если тема нашего разговора действительно окажется для меня важной. Давай присядем тогда? Как говорится, в ногах правды нет.
Я послушно подошел к дивану с деревянными подлокотниками, плюхнулся на него и с ожиданием уставился на отца Никиты. Скажу честно, то, как развивался наш диалог очень даже радовало. Ромов-старший вел себя со мной на равных. Будто
Он тоже сел, но в кресло. Думаю, чтоб хорошо меня видеть. Ну или чтоб не мы оба не чувствовали себя глупо, сидя плечо к плечу.
— Слушаю тебя. — Ромов внешне оставался спокойным и мне даже показалось, излишне спокойный.
Такое чувство, будто его состояние напоминает равнодушие, которое появляется после осознания, что изменить ты ничего не можешь.
— Сегодня в школу приходили двое мужчин. Директриса приняла их за журналистов, планирующих написать статью о том случае с аварией. Помните?
— Помню, конечно. К счастью, все закончилось хорошо. Благодаря тебе. Девочка… — Товарищ инженер запнулся. Наверное, решил, странно называть девочкой особу, которая в данный момент в твоей кухне с твоим сыном мутит чай. Поэтому сразу исправился. — Наташа… Она цела, чувствует себя хорошо. Со старшим я провел серьёзную беседу и пока он не научится корректно вести себя на дороге, никаких покатушек ему не светит.
— Да… — Я вдруг завис на этой информации. — У вас же есть старший сын…А сколько ему?
Отчего-то наличие еще одного Ромова вылетело из моей головы.
— Ему двадцать один год. Он от первого брака. Вернее… От первого брака, в который я потом снова вернулся. Но мне кажется, эта тема точно не имеет отношения к тебе.
Я уставился на мужчину, сидевшего напротив меня, как дурачок. Первый брак? Был еще второй? И что значит, вернулся? Хотя, с другой стороны, отец Никиты прав. Какая мне разница сколько раз он женился. Речь вообще не об этом. В данную минуту я о другом должен думать. Нужно воспользоваться сложившимися обстоятельствами и узнать все, что можно, о фото.
— Да…Вы абсолютно верно говорите. Просто к слову пришлось. Так вот…По поводу журналистов и школы. Могу ошибаться, но все же думаю, мои подозрения верны. Это были совсем не журналисты. Там вышла путаница и они приняли за меня трудовика…
— Прости, кого они приняли за тебя? — Перебил мой рассказ Ромов.
У него даже выражение лица изменилось. Мелькнуло легкое недоумение. Очевидно, отец Никиты мало мог себе представить, как взрослые люди перепутали тринадцатилетнего подростка с учителем труда.
— Ну да… Глупо конечно, — Усмехнулся я. — Но тем не менее. Дело не в этом. Они задавали трудовику вопросы о вас. И суть этих вопросов сводилась к тому, какую конкретно роль главный инженер сыграл в аварии. Такое чувство, будто эти люди собирают всякую информацию не очень хорошего характера. Компромат, одним словом. Любую мелочь, любой факт, который можно использовать. Я подумал, это — важно.
— Хм… — Отец Ромова встал с кресла, подошел к окну, отодвинул шторку и уставился на улицу.