Петуния Дурсль и совиная почта
Шрифт:
— Ерунда. Свифт просто добрая и она староста. Скорее всего, она просто учила чему-то младшекурсников, вот и все, — решительно заявила Тина.
— Ага, разношерстная компания собралась. И из Гриффиндора, и из Слизерина, и прости господи, из Рейвенклоу.
Петуния отвернулась от подруги, сложив руки на груди и поджав губы. Она не понимала, почему Тина так спокойно откликается о том, что их староста водится с удивительно неподходящими детьми, и при этом ей не нравится, что Питти пробралась в гостиную Слизерина. Нападки на этот Дом уже порядком надоели. Тем более, что там из самых неприятных были только Гонт, Гойл и Вейн,
— В общем, — начала Клементина, видя, что подруга не собирается продолжать разговор, — это все равно не имеет значения.
— Как же?..
— А так же. Если он поймет, что сдал себя в потрохами, то пусть наберется смелости и подойдет! Если это не он, а Лара, то есть вероятность, что скоро она узнает от Энди, к кому попал ее рисунок, и, если ей это надо, тоже подойдет к тебе сама. А если они оба тебе не нужны ни как друзья, ни как, прости за мою прямоту, любовные интересы, то и тебе не следует ничего предпринимать.
— Какие уж тут любовные интересы? — опешила Петуния.
— Тебе уже тринадцать! Моя прабабушка в этом возрасте уже была помолвлена.
— Фу ты, Тина! И думать не хочу.
— Ладно, никто же тебя не заставляет! Тем более, когда в вариантах только Энди Джордан. — Она прыснула со смеху, но прикрыла заливающееся румянцем бледное лицо обеими руками.
Петуния не видела ничего смешного в Энди Джордане. Он казался ей вполне милым мальчиком. Вплоть то секунды, пока не подмигнул ей. Теперь все его действия на протяжении учебного года казались ей двусмысленными. Это было намного хуже того ощущения, которое появлялось у нее, когда Скорпиус называл ее леди или пускался в пространные рассуждения о положительных чертах Розы.
Думая об этом, она совсем не обратила внимания, как на них пристально смотрел бледный брюнет из противоположного угла гостиной. Пока его друзья веселились, отмечая удачный год, он сверлил черными, как обсидиан, глазами парочку подружек. Вторая, кстати, перехватила его взор и улыбнулась. Парень отвернулся и уже больше не обращал на младшекурсниц внимания.
— И все же, — с былым энтузиазмом начала Тина, вновь смотря на подругу, — как ты оказалась в гостиной Слизерина?
______
*Bitis gabonica — (лат.) Габонская гадюка
Глава 18. Чертовы глазированные орешки
Май проходил быстро, погруженный в зубрежку, контрольные и экзамены. Учеба доставляла много хлопот. Тем более, что все мысли девочки были заняты чертовым ультиматумом директора. Почтовый ящик, новехонький и блестящий, торчал у главного выхода из Хогвартса на всеобщее обозрение.
В первую неделю Петуния находила в ящике только самолетики, взрывающиеся конверты и кусачие записки. После нескольких жалоб директору профессор Летиция Фоули, учитель по контрзаклятиям, нанесла несколько защищающих чар. Но от этого настроение Питти не поднялось: писем все равно не было. Приставленная в качестве почтальона эльфийка Минни, носатая и маленькая, одетая в кусок шторы, завязанный на плече на манер тоги, каждые пару дней появлялась в спальне Петунии, чтобы сделать необнадеживающий отчет. Ее вид и появление до сих пор пугали девочку, а когда она узнала, что у Клементины дома
Во вторник, двадцать девятого числа, Петуния встретилась с Теодором Роули, единственным мальчиком из Гриффиндора, у которого с гербологией была такая же беда, как у нее. На совместном уроке они занимали самый дальний стол вместе с Тиной, когда нужно было работать в группе.
— Итак, ребята. Сегодня у нас пред-пред-последний урок в этом учебном году, — без обиняков начал профессор Лонгботтом. — Завтра у вас будет последняя контрольная работа, а четверг я оставил для пересдач. Но имейте в виду, что даже те, кто знает свою оценку, должны обязательно явиться. Я придумаю, чем вас занять, — закончил он под общий гул. Затем передал ученикам листы с заданиями. — Просмотрите. Примерно то же вы увидите завтра на контрольной.
Дети начали шуметь еще сильнее, разбирая пергаменты. Петунии не было до этого дела, она разговаривала с Роули о почте.
— Почему ты раньше не подошла ко мне? Моя мама преподавала здесь маггловедение до того, как вышла замуж. Уж она найдет, кому отправить маггловское письмо. Если тебе адресат не так важен, — говорил Теодор, пока профессор Лонгботтом распинался. — Я напишу письмо, например, в Общество мормонов. Почему нет?
— Да пожалуйста, — хмыкнула Питти. — Мне важно, что я смогу записать лишнее имя в список.
— Начну сегодня же. Кто-нибудь вообще пользовался почтой?
— К счастью, да, и по большей части благодаря нашей старосте Пруденс Свифт. — Произнося ее имя, Петуния все еще не могла отделаться от странного чувства. После той встречи в пустом, как им с Тиной казалось, кабинете, Свифт была особенно мила и как-то уж особенно агрессивно избегала всех, кто был с ней тогда в кабинете, в том числе и сокурсника Фоули.
— А, я ее знаю. Такая она кр… красноречивая, — резко поправился мальчик. Питти догадалась, что он хотел сказать "красивая", что в принципе было правдой.
— Да. Вместе с ней в списке еще десять человек из Гриффиндора, двенадцать из Хаффлпаффа и девять из Рейвенклоу.
— Нужно еще?..
— Целых девять человек. — Петуния выставила пальцы.
— Мисс Дурсль, если вы отвечаете на первый вопрос, то ваш ответ неверный. И прошу вас не подсказывать неправильные ответы Роули и Мистерио, у них и так неуд на неуде.
— Простите, профессор. — Питти опустила глаза на пергамент с заданием. "Сколько унций валерианы нужно для того, чтобы усыпить боутракла?" Она прекрасно знала ответ! И да, он был не "девять", а "одна". — У тебя есть еще знакомые, чтобы предложить им мою идею? — шепотом обратилась она к Теодору.
— Поговорю, конечно. Но… — Роули глянул на профессора, который начал ходить между рядами. — Почему в твоем списке нет слизеринцев? Разве ты не дружишь с Поттером, который туда попал?
— Дружу, — не стала вдаваться в подробности Петуния. — Но в Слизерине нет магглорожденных.
— Так и я не из них, но, как видишь, мне есть кому написать. Давай, Дурсль, тебе осталось найти всего девятерых.
— Кстати, восьмерых, если ты точно напишешь письмо.
— Точно, точно.
— Мистер Роули. — Мягкий голос профессора гербологии будто выплыл из другого мира. Хотя, как оказалось, его обладатель буквально стоял у них за спиной. — Скажите нам правильный ответ на первый вопрос.