Пианист. Осенняя песнь
Шрифт:
— Вадим Викторович! Ну что же это? Мы уже два раза симфонические картины прошли…
Мила испугалась и спряталась за спину Вадима. А тот развел руками и сказал:
— Повинную голову меч не сечет, простите, Эрнст Анатольевич, коллеги! Я — проспал! Нет, более того, я забыл, что на сегодня нам назначено…
Оркестранты загудели. Не то чтобы сердито, Лиманского знали как исключительно обязательного и пунктуального солиста — что в музыкальном тексте, что в явках на репетиции и концерты, он всегда был безупречен..
— Ну что с вами делать… Давайте
Миле было страшно, но вместе с тем она не хотела, чтобы Вадима ругали. Ведь вышло все из-за неё…
— Это я виновата! — выступила она из-за спины Лиманского и пошла к сцене. Теперь она стояла внизу, а дирижер взирал на неё, удивленно приподняв брови.
— Не могу поверить, чтобы такая красивая девушка была в чем-то виновата. Признайтесь, вы выгораживаете Лиманского? Мне бы таких поклонниц…
Вадим тоже подошел, обнял Милу за плечи.
— Это не просто красивая девушка, Эрнст Анатольевич. Познакомьтесь — это Мила… Людмила Сергеевна Лиманская, моя жена. Мы позавчера расписались.
— Так с этого надо было начинать, а то — “проспал”… Ну вот, есть повод отметить, как раз все в сборе. — Маэстро развернулся к оркестрантам, что сидели и оживленно перешептывались по группам инструментов. — Господа, после репетиции прошу не расходиться, будем поздравлять новобрачных, — он выдержал паузу, — в буфете.
Оркестр отозвался одобрительным эхом и смешками, но как только Мараджанов поднял руки, тут же воцарилась тишина. Он кивнул в сторону духовых, мигнул трубачам и тромбонам и сказал:
— Сон в летнюю ночь, номер семь ин це дур…
Трубачи дружно поднялись, и под сводами Большого зала Санкт-Петербургской академической филармонии Мила услышала фанфары свадебного марша. А потом почувствовала, как Вадим подхватил её на руки.
— Вадик! — Она смутилась и спрятала лицо у него на груди.
— Нет, Милаша, не прячься, это ведь моя семья… не будем традиции нарушать. — И под радостное пение труб Лиманский понес Милу через партер в ложу бельэтажа. Там осторожно опустил у кресел, обнял и поцеловал сначала в губы, потом ладони.
А прекрасная музыка все звучала…
Мила и Вадим стояли рядом, взявшись за руки, как во Дворце бракосочетания, а лучший симфонический оркестр Петербурга во главе с дирижером и художественным руководителем желал им долгих лет счастливой семейной жизни.
Финальные аккорды, аплодисменты, приветственные возгласы, стук смычков по пюпитрам.
— И никаких слез! — упредил Вадим порыв Милы. — Улыбайся, Милаша, улыбайся, они хотят видеть твою улыбку.
Книга вторая. "Пианист. Долго и счастливо"
Пролог
20 сентября 2020 года
Россия.
(Записная книжка Вадима Лиманского)
Вот уже седьмой месяц мы остаемся в России. Я понял, что такое счастье — это семья и время, которое принадлежит мне. Оно не уходит безвозвратно, собирается в радостные воспоминания о каждом дне, прожитом с теми, кого я люблю.
Милаша, Руся, мои родители, Захар, Ирина и Тимоша — все они сейчас со мной.
Недопустимо долго я позволял себе откладывать жизнь на потом и не представлял, как много теряю. Теперь все иначе, мой мир не будет прежним, и это хорошо.
Еще счастье — это музыка. Я много играю для души, то, что хочется.
Вчера нашел в шкафу у мамы старые ноты и вспомнил, как увидел их в первый раз. Давно, еще мальчишкой.
На титульном листе было написано
С.В. Рахманинов. Прелюдия Соль Диез Минор, Соч.32 № 12.
Так я узнал святое для меня имя.
Мне было одиннадцать. Что я тогда понимал?
Но Музыка звала меня за собой — это я помню.
Музыкальная школа при Консерватории, Рита Константиновна Буткина — моя первая учительница музыки. Это она раз и навсегда отдала меня Сергею Васильевичу Рахманинову.
Почему я люблю его музыку? Не могу ответить, не знаю.
Почему я дышу? Чтобы жить. Вот так же и с музыкой Сергея Рахманинова — играю, чтобы жить. Она в руках, в мыслях, в сердце.
Хотел написать много, а вышло, что все уже сказал.
У любви не бывает «почему» или «за что».
У любви есть только любовь…
Глава 1
31 декабря 2017 года
Россия. Санкт Петербург, Белая Башня
Лиманский проснулся и не сразу понял, где он. Но Мила рядом — значит, дома. Его дом там, где она. Вчера после репетиции они сразу вернулись в Белую Башню, отложив все дела. Вечер провели вместе. В основном в постели. И меньше всего Лиманский думал о концерте.
Но вот утро наступило, и концерт это еще полбеды, много всего надо было успеть, чтобы Мила могла ехать с Вадимом в Канаду. А ехать без Милы он и помыслить не мог.