Пикник на Тенерифе [Пикник на Тенерифе. Король нищих. Святой в Голливуде. Бешеные деньги. Шантаж. Земля обетованная. Принцип Монте-Карло]
Шрифт:
— Но что заставило вас подумать, что она проводит время, гуляя по пожарной лестнице?
— Ничто. Но у меня есть идея, с чего начать поиск.
Лицо Святого стало серьезным.
— Так вы знакомы с ней, не так ли?
— Я видел ее однажды, — мистер Фенник тщательно взвешивал каждое свое слово. — Вот поэтому-то так меня потрясло, все было как во сне, я очнулся и увидел ее без… ну… без одежды. Она работает в баре внизу, в этом отеле, щелкает камерой и продает посетителям фото на память.
— Тогда почему вам не воспользоваться лифтом, как всякому уважающему себя клиенту,
— Потому что, Я уверен, здесь замешан кто-то из персонала отеля. Я всегда держу свой номер на запоре, значит, кто-то дал им ключ или впустил в мою комнату. Это мог быть лифтер или ночной портье…
— А не могли они воспользоваться пожарной лестницей по вашему примеру?
— Мое окно открывается только на несколько дюймов, потому что на нем установлена предохранительная цепочка, как и на вашем. Все это сделано из-за близости лестницы. Уверен, она была застегнута… Я не ношу с собой крупные суммы денег, но некоторые меры безопасности никогда не лишние… Короче, я решил, что если ее сообщники увидят, как я ее разыскиваю, и поймут, что она мне знакома, то вполне могут помешать нашей встрече.
— Думаете, кто-нибудь мог увидеть, как вы беседуете с ней в баре?
— Вот потому я и предпринял столь рискованный шаг, стараясь не пользоваться лифтом или коридором. Я надеялся подождать на улице, пока она отправится домой.
Саймон с интересом рассматривал мистера Фенника, в его взгляде появилось нескрываемое уважение. Стало понятным, что, несмотря на обезвоженный вид и жеманные манеры, у этого короля ирисок мозги набиты не только ореховой пастой.
— Даже мне не удалось бы предложить ничего лучше в подобной ситуации, — пробормотал он, надевая рубашку. — Но все равно, Отис, дружище, думаю, мне придется заняться этим делом.
Человечек побледнел.
— Вам?
— Вы верно оценили ситуацию, но далеко не предусмотрели всех последствий. И не думайте о переговорах с этой крошкой — вам даже на пушечный выстрел к ней приблизиться нельзя. Предположим, она не примет ваше предложение, а это может произойти по целому ряду причин. Стоит только показать этим негодяям, как вы напуганы, и все пойдет прахом. Если же кто-нибудь будет выступать в качестве вашего представителя, они поймут, что имеют дело не с беззащитным одиночкой, а еще лучше, если мы доставим им несколько неприятных минут и нанесем удар там, где они меньше всего ожидают.
Мистер Фенник облизнул пересохшие губы. Для человека в столь затруднительном положении, он проявлял похвальную сообразительность.
— Вполне возможно, но почему этим делом должны заниматься именно вы, мистер…
— Темплер. Саймон Темплер.
Впоследствии ему уже никогда не приходилось открывать свое настоящее имя в первую же встречу с абсолютно незнакомым человеком, так что момент был исторический. Реакция на его откровение была довольно стандартной, и ответ, который он получил, был произнесен с поистине королевским благородством.
Мистер Отис Кью Фенник слегка наклонил голову, как бы отдавая дань уважения услышанному.
— Мистер Темплер, — продолжал он после некоторой паузы. — Я и так отнял у вас достаточно времени…
— Но я настаиваю, —
Не прерывая своего монолога, он заправил рубашку в брюки и повязал галстук. Еще секунда — и Саймон был уже полностью готов к дальнейшему развитию событий, а его визави оставалось только застыть с открытым ртом в бесплодной попытке выдавить хоть слово.
— Не покидайте номер, Отис, — бросил Саймон уже с порога. — Просто на случай, если эти ребята не исчерпали своих остроумных шуточек; возможно, нам потом будет выгодно сказать, что вы последнее время не заходили в свой номер. Или сумеем доказать, что фотография была сделана задолго до того, как вы женились или еще что-нибудь. В любом случае дождитесь меня.
Он захлопнул дверь раньше, чем мистер Фенник успел возразить.
Пожилой лифтер, который всего несколько минут назад доставил его в номер, не выказал ни малейшего любопытства к столь частым путешествиям постояльца в столь неурочное время. Возможно, суматоха проходившего съезда была тому виной, но весь его вид говорил о мрачной покорности бесконечным вояжам вверх-вниз разношерстной толпы, до отказа заполнившей отель.
— Слушай, приятель, — начал Святой нарочито небрежным тоном. — Я хочу подшутить над своим другом. Ты не откроешь мне его номер?
Лифтер даже не повернул головы. Казалось даже, он вопроса не расслышал. Наконец выдавил:
— Все будет зависеть…
— От чего?
Лифтер дал жестом понять, что он слишком торопит события и процедил:
— От многого.
Лифт с грохотом замер на первом этаже, и двери с лязгом распахнулись. Лифтер ждал, пока Святой выйдет из кабины, потеряв всякий интерес к продолжению разговора; возможно, он был просто пьян.
Саймон проследовал в направлении, указанном неоновой стрелкой с надписью «Бар». Тот оказался больше похож на тускло освещенную пещеру, раскрашенную в похоронные черно-красные тона. Посредине находилась крошечная танцплощадка, над которой возвышалась эстрада достаточно скромных размеров с тремя измученными музыкантами, уже отработавшими сверхурочные на неделю вперед. Единственными посетителями были четверка субъектов довольно мрачного вида, расположившихся за одним из столиков в дальнем углу. Трое из них оживленно беседовали, слабо прислушиваясь к аргументам друг друга, а четвертый откровенно дремал, уронив голову на грудь. Бармен, привычно протиравший бокалы, вопросительно взглянул в его сторону.
Саймон заказал «Питер Доусон» со льдом. Отхлебнув из бокала, обратился к бармену.
— А где девица, которая делает фотографии?
— Норма? Ее здесь нет.
— Спасибо, что разъяснили, а то я подумал, не стала ли она невидимкой.
Бармен подозрительно покосился на него и пояснил:
— Она ушла сегодня пораньше. Голова болит или что-то вроде…
— Не подскажете, как ее найти?
— Завтра она будет на месте.
— В том-то и дело, что к этому времени я уже уеду, а мне хотелось бы забрать у нее свои фотографии.