Пилигрим

Неспящий Юрий

Через полчаса к ней пришел Тихий.

— Чего надо?

— Хотел поговорить, — сказал птицелюд.

— А я нет… Как нашел меня?

— Наэль рассказал.

«Все теперь точно пора нычку менять,» — подумала Рюга, глядя на Тихого.

— Я не в настроении.

— Это насчет Мии тае.

— Ох… что значит это твое тае?

— На языке Хайдзен это значит: уважаемая госпожа.

— Ха, вот солома удивится, если узнает. — Рюга разогнулась. — Если постучишь по пояснице, я тебя выслушаю.

Тихий

барабанил трехпалыми кулаками по спине гонкай и рассказывал все, что произошло между ним и Кристой с тех пор, как она начала тренироваться у Акиды.

— На кой-черт ты вообще за ней увязался? — Рюга отпила воду из фляги, предложила Тихому.

— Благодарю.

Птицелюд опрокинул флягу над клювом. Рюга вскинула брови, внутри она разглядела почти обычные человеческие зубы и острый черный язык.

— Я хочу быть рядом с ней.

— Влюбился, что ль?

— Нет, я не могу понять свои чувства.

— Ясно, сядь.

Тихий умастился на корень напротив Рюги.

— Солома не из тех, кто держит обиду, или что-то подобное. Она не стала бы игнорировать тебя без повода. Ты ничего не сделал, а значит, причина в алкаше угрюмом.

Тихий похлопал глазами.

— Спасибо.

— Но, чтоб ты знал, я с ним согласна, ты ведешь себя странно. С пацанами не общаешься, бегаешь за ней как тень. Ты вообще кто?

Птицелюд уставился на листья под лапами.

— Ох… — Рюга дожала флягу. — Не хочу обнадеживать, но-о-о…

Клюв Тихого взметнулся вверх.

— Если настроен серьезно, могу рассказать, как тебе занять место рядом с ней, и не только до конца зимы.

— Слушаю!

— Если солома станет пилигримом, хотя в этой жизни вряд ли, ха! Кхм. В общем, пилигримам второго ранга позволено брать под свое начало помощников. Они что-то вроде личной охраны, всюду шатаются с ним, даже на миссии отправляются и не только. Но это опасно, говорят такие мрут как мухи, и для этого нужно будет сдать боевой экзамен.

— Я готов!

— Тогда вот что, пока эта идиотка будет расти до второго ранга, если вообще дорастет, ты должен стать достаточно полезным и сильным.

— Что для этого нужно?

— Мне почем знать?

Тихий напрягся.

— Ох, да хоть готовить научись, — сказала гон. — Чем больше будешь уметь, тем лучше, ты не одаренный, но полузрячий, а значит, можешь быть полезен в бою. Научись драться, стань грамотным, выучи основные языки… хотя солома и так все это умеет, но чем черт не шутит.

— Я понял. — Тихий поднялся, поклонился. — Благодарю!

Рюга перевела взгляд за спину Тихого.

— Помяни черта.

Саймо уставился на Мию, та робко помахала. Птицелюд постоял немного и ушел по тропинке в город. Рюга отвернулась и принялась расковыривать

дерево. — «Пора менять нычку,» — снова подумала гонкай и представила, что когда достанет секиру, заберется в такую глушь-высь, где ее никто и никогда не найдет.

— Здравствуй, — поздоровалась Криста.

— Ага. Поесть принесла?

— У меня есть печенье! — Мия полезла в карман, протянула Рюге.

— Годится.

— Ого… — Криста уставилась на рукоятку секиры. — Как это вышло.

— Какая разница. Ты лучше скажи, что у тебя с Тихим?

Мия повернулась. Пристальным взглядом она увидела силуэт Птицелюда, который уже отошел на сотню шагов.

— Он не из тех, кто станет вот так подслушивать, — сказала Рюга.

— Да, я знаю. — Девушка села в корни дерева. — Он почему-то тянется ко мне, но я ничего такого для него не сделала. Он и сам не понимает. Господин Акида…

— Знаю я, потребовал отшить его.

— Да.

— Чего пришла?

— Хотела повидаться.

— Повидалась?

— Я-я-я…

— Прости, что наговорила тогда, — перебила Рюга. — Была злая из-за парня Джиды и… была неправа в общем.

— Я тоже.

— Говно! — Рюга впилась губами в палец, по которому долбанула молотком, она бросила инструменты в листья. — Ох… нихрена у меня так не выйдет.

— Может попросить кого-то помочь?

— Да я уж попросила… — Рюга ощутила прилив тошноты. — ладно, пошли отсюда, нужно подготовиться получше.

— Угу.

На деньги, заработанные в порту, Дракончик купил отцу выпивки, больше и крепче, чем обычно. Родитель тут же ушел в свою нору. Поколоченный мальчишка просидел на пороге полчаса. Затем прокрался в дом, собрал разбросанные инструменты обратно в ящик.

Когда он уходил, чуть не наткнулся на отца. Тот еле волок ноги до выгребной ямы на заднем дворе. Дракончик спрятался в чулане, как только понял, что отец вышел из дома, побежал с ящиком наперевес в сторону леса.

Пока мальчишка тащил инструменты до тренировочного места Рюги, с него сошло десять потов. Синяк на скуле набух, а ссадины щипало, как будто по ним только что хлестанули розгой. Солнце уже давно перевалило заполдень.

«Разминулись» — подумал мальчишка, увидев следы работы гонкай. Он развел костер, в специальной миске развел воду и жидкость в нужной пропорции из закупоренных склянок. Получилось полведра оранжеватой жижи, похожей на клей и пахнущей как вареные носки с кокосом.

Слой за слоем мальчишка в течение пяти часов наносил замешанный раствор, затем соскабливал ее специальной стамеской и замешивал снова. Древесина дерева, которое затянуло секиру Рюги, под действием раствора становилась похожа на рыхлую глину и уже не срасталось так быстро.