Пилигрим
Шрифт:
К вечеру путники нашли следы лагеря.
— Это плохо.
Гонкай подошла, поглядела на темную тропинку.
— Почему? — спросила она.
— Этот путь ведет к реке, он длиннее, — Судо потер глаза. — Но если разбойники заготовили лодки, то смогут уплыть на юго-восток, и их будет не догнать.
— Тогда нужно ускориться.
— Но мы же прошагали весь день, нам стоит отдохнуть, к тому же мы не сможем увидеть следы или…
Рю глянула на макушки деревьев. Только так она смогла понять, что до заката оставалось пара часов.
— Еще немного, — попросила Рю.
Судо,
— Мастер Судо.
— Да, простите, я думаю, мы можем продолжить путь еще немного.
— Ведите.
Через час Судо снова начал уговаривать гонкай о привале. Раскладывать лагерь и собирать хворост пришлось в темноте.
— Вам не холодно? — спросил Шао.
Закутанный в одеяло, он дрожал, сидя на спальном мешке. Хоть стволы деревьев и гасили ветер у основания, холод они не сдерживали, а земля еще не успела прогреться после затяжной зимы.
— Нет, пока у меня есть дух, я не замерзну.
— Понятно… Каково это, быть одаренным?
Гонкай закрыла глаза и глубоко вдохнула.
— Простите, ляпнул не подумав…
— Я размышляю над вашим вопросом. Рю молчала больше минуты. — Полагаю, что нет никакой разницы. В детстве у нас не было духа, мы проводили время как все, а когда он пробудился, мы просто изменили тренировки.
— Я размышляю над вашим вопросом. Рю молчала больше минуты. — Полагаю, что нет никакой разницы. В детстве у нас не было духа, мы проводили время как все, а когда он пробудился, мы просто изменили тренировки.
— Я размышляю над вашим вопросом. Рю молчала больше минуты. — Полагаю, что нет никакой разницы. В детстве у нас не было духа, мы проводили время как все, а когда он пробудился, мы просто изменили тренировки.
— Пожалуй, это был бессмысленный вопрос, — сказал Шао, — ваша жизнь сама по себе сильно отличается от простых айну.
— Возможно.
— Вы с сестрой очень разные. — Судо полез в сумку, взял пару силков и начал что-то мастерить с хворостиной, которую тащил весь день. — Я ожидал, что вы что-то расскажите.
— Оу, да, мой наставник учил меня отвечать только тогда, когда задают вопрос.
— Хм, — Судо улыбнулся, — мой дедушка учил меня похожим образом. Но я не считаю, что это хороший способ общаться.
— Почему?
— Все дураки хотят говорить о себе, так он учил. Дедушка утверждал, что для судьи лучший способ выведать истину — меньше говорить и больше слушать, пока другие выдают свои секреты. И хоть на деле это оказалось правдой, я не считаю, что это стоит делать в обычной беседе.
Судо выдержал пузу, снова ожидал, что Рю заговорит, но гонкай лишь моргнула.
— Я пытался делать так как говорит дедушка, однако его слова не совсем точны. Это не мои мысли, однако я согласен с ними. Мудрец Рухио учил, что если Айны говорят о себе, значит то, что ты думаешь об этом, важно для них. — Судо снова глянул на гонкай, но не разглядел ни
— Я знакома с этими словами. Я слышала об этом притчу. Рухио говорил, что слова о себе — это как топот шагов в незнакомом доме. Однако я не поняла смысла.
— Да, я слышал и такую формулировку. Мне посчастливилось найти трактовку этой фразы, которую записали в беседах пока Рухио странствовал. Сам бы я не догадался.
— И что же там говорилось?
— Рухио говорил, что он был в гостях у своего дорогого друга и хозяин всегда топал по полу, это раздражало его, и он спросил зачем ты топаешь. В ответ хозяин сказал: «Я хочу чтобы ты слышал откуда и куда я иду». Рухио спросил: «Для чего это знать, к тому же это раздражает, ты всегда нарушаешь тишину». Хозяин ответил: «Чтобы ты не испугался, если я вдруг окажусь у тебя за спиной и тебе незачем злиться, ведь так я выражаю свои намерения». — Судо снова поглядел на Рю, снова понял, что не в состоянии понять интересно ей или нет. — Это даже печально. В таких трактовках кажется, что хозяин дома был мудрее Рухио… Кх-м, само по себе это эгоистично, однако Рухио утверждал, что если никто не будет говорит о себе, в мире появится куда больше поводов для вражды. Молчание приводит к непониманию, непонимание — к тревоге и страхам, они к желанию защититься, стать сильнее, что вызовет ответную реакцию, в масштабах стран это может привести к войнам…
Рю уставилась на костер, — «Вот что имел в виду Мастер Шо,» — подумала она, когда вспомнила, как старец оговаривался, что тактику слушания нужно использовать только в переговорах и не сдерживаться с теми, кому доверяешь.
— Мой отец и дедушка… — Судо вдруг застыл, затем продолжил срезать кольцо на коре ветки. — Их мнения, они противоречили друг другу, а сейчас Сухо Шао стал говорить то, что перечеркивает даже его слова, которые он доносил до меня в детстве.
— Мой наставник говорил, что из двух истин нужно выбирать ту, которая наиболее созвучна для тебя в данный момент.
Судо уставился на гонкай.
— Что вы мастерите? — спросила она.
— А… Это ловушка для местных грызунов, они очень любопытные, но осторожные. Однако к ароматной еде настолько неравнодушны, что могут подойти очень близко и попасться в ловушку. — Судо встал и начал привязать палку к торчащему корню. Затем вбил клин неподалеку и натянул веревку. Разложил свободный конец кругом, завязал узел на приманке и посыпал специями. — А еще из них можно приготовить вкусный суп. Если услышите шорох ночью, не спешите реагировать.
— Поняла.
Шао украдкой посмотрел на девушку, которая так продолжала глядеть в костер.
— Может, мы могли бы лечь рядом? — спросил Судо.
— Не возражаю.
Рю устроилась на лежанке и начала разглядывала хвойные деревья. Древние, они поросли мхом, который свисал как паутина. Ни звезд, ни неба за ветками почти не было видно, лишь крупицы света от лун.
— Необычный шелест, — сказала гонкай.
— Да, признаться, этот звук то, за что я больше всего любил путешествовать с отцом, — сказал Судо. — Когда покидаешь лес, еще несколько дней перед сном слышен шелест, это похоже на морские волны и…