Пилигримы
Шрифт:
– Теперь ты, тощий. – Я подступил к бойцу. – Остановить мог? Решил подставить женщину? Охуел?
– Доска же поломается, - буркнул костлявый.
– Упал. Живо. 50 отжиманий, - рыкнул в полтона.
– А кто стучал? – донеслось из комнаты. Замес перевел дух и опустил щит. – Думали, сигнал какой.
Крыса молча покрутила пальцем у виска. Но на пыхтящего тощего смотрела с удовольствием. Тяжело в учении, да… но легче не станет. Мелкая присмотрелась к кулинару и присвистнула:
– Косякнула, подруга. Случается.
Философский вывод, что поставил правильную точку. Далее заморачиваться
Умник едва заметно мне подмигнул и занялся кострищем. Громко объявил:
– А я еще не готовил свое фирменное из тушняка…
– Которое зеленое? – активно включилась мелкая.
Я вышел за ограду. Надо продышаться и поправить мысли – немного притушить злость и удариться в практические аспекты. Изучить даль, облагороженную черными клетями, прикинуть варианты и маршруты, выстроить карту угроз. Рядовые командирские труды.
Рядом задышали. Фрау подошла, ткнула кулаком в плечо, точно пушинка коснулась:
– Правда поняла, командир.
– Не косячь. Косячишь - учись.
– Принято – И ушла во двор, где разгорался спор на повышенных между мелкой и умником. Отжавшийся тощий заинтересовано хмыкал. Инцидент исчерпан, а если кто затаил, я всегда открыт для диалога.
Обед рассосался вмиг – единственное, что отметил, примеряясь к разгрузке. Опять раздергано, надорвано и скручено. Защита сколота, подсумки пусты. И еще много отрицательного, если акцентироваться. Зона тратит – давно пора смириться и закатать губешки. Но не хочу – выжму из потенциала все доступное и даже больше. Где-то нас ждут наши вещи – обильные, полезные и красивые. Только так, сука. Пардон муа.
Напоследок, вставая на плиточную тропу, огляделись. Провели в лагере всего ничего, но стылость и затхлость ушли. Дворик, да и комнаты выглядели почти уютно для непритязательного пилигримского вкуса – типично для места, в котором люди задерживаются дольше, чем на пять минут. И без снобизма, да.
Но мы уходим. Разумеется - в поисках нового и лучшего. Под легкий скрип колесницы, шорох песка и ровное дыхание. А то, что тощий бзданул, стартуя – так мы выше этого, понимаете.
– Фирменный тушняк, как же, - пробормотала Крыса, чем распрощалась с локацией.
Дорога знакома – в том плане, что видел и знаковые кочки зафиксировал. Парковка, разваленные магазинчики и магистральный простор, что горбатой выщербленной лентой уводил к городской окраине. На вскидку - час-два пути если без фанатизма. Где-то объехать, избегая покореженный транспорт и оскальзываясь на обочинах, где-то поднять телегу на руки и гордо прошествовать, пыхтя и выражаясь. Походные будни - в размеренном ритме.
Тени города плавно нарастали, расчерчивая серое полотно неба. Яснее видны следы катастрофы, что прошлась по кварталам – разбила, надрезала, смешала. Но дома, на удивление, выглядят более целыми нежели на Ферме. Вот только росчерки ударов на стенах мне не нравятся – в далеком прошлом на улицах велись боевые действия и дрались отнюдь не камнями и палками.
– Не видел такого, - прошептал Замес, когда придержали шаг у первого перекрестка.
Улочки убегали
Сигнал четок, хоть и не стационарен. Общее направление в сторону Оси подразумевало выбор – направо, налево, прямо, только сверни в нужный момент. Бойцы переглянулись и не сговариваясь посмотрели в сторону улочки, обозначенной баками. За бетонными осыпями виднелась площадка, на которой возможно сманеврировать и выбрать один из темных провалов под нависшими конструктами. Звучит не очень, но то лишь проулки, задрапированные пылью. Волю в кулак и бодрым шагом.
– Пахнет, - встрепенулся тощий. И я бы даже накинул восклицательный знак.
С площадки донесся клекот – знакомый и почти родной. Согласитесь, привычная угроза немного успокаивает, когда знаешь, чего ждать. Троица сухих выдрались из плетей кустарника и бодренько поковыляли. Сразу видно – ребята на активном подкорме, измазаны кровью и говном. Шаркают и щелкают, перетирают мослами, щерясь в вечном голоде.
– Потрудимся? – с ленцой спросил тощий, отпуская оглобли.
Эта ленивая нотка меня всегда бесит. За такими нотками жопу рвут на раз и остается только проблеск удивления – ведь все было ровно, так откуда? Шест уловил негатив и бодро тряхнул щитом – готов и собран, а спросил просто так – камрадов позлить.
Атаковать не успели. Из-за отвала мусора выметнулись «крабы» в четыре клюва. Защелкали, бодро перебирая суставчатыми лапами, и раззявили пасти, в которые легко провалится баскетбольный мяч.
– Стоим, - рыкнул я. Есть несколько секунд для оценки нового противника.
Твари очень неудобно двигаются - анатомия позволяет им шустро менять вектор, и инерция на минимуме. Но заходят слаженно, хоть и немного дергано. И не понять – то ли сами иссушены, то ли природа постаралась. Вот только какая к хренам природа? И лапки мерзкие.
Прыжок, удар, смачный хруст плоти. Черные брызги над падающими телами. Упырь на упыря. Сухие попытались вцепиться, но лишь впустую проскребли панцири. Хотя одному крабику отхреначили ногу – конечность поджалась на асфальте в посмертной судороге.
– Шевелится, - пробормотала Ива. – Шевелится.
Нас заметили. Твари аккуратно сползли с трупов, издав ряд щелчков, и рванули к угощению. Все же сухостой – слепая жажда плоти прям чувствуется, накатывая мутными флюидами.
– Щиты, - приказал спокойно. – Опрокинуть, проткнуть.
Команда выдохнула. Главное выдержать тон и не дать развернуться нервному. Есть цели, и мы просто работаем.
Сшиблись. Кость на металл и хриплый выдох.
Крыса мгновенно забрала обезноженную тварь – крутнулась юлой над бетонкой и вспорола брюхо. Запахло чем-то кислым вслед за выплеском синеватых кишок.
Фиксируем детали, учимся.
Замес рубанул щитом как гильотиной и крабик расползся в надломе. Фрау доработала – бесхитростно засадив копьем. И завизжала, когда насаженный упырь забарахтался в судороге. Картинка неприглядная, согласен. Визжащий боец…