Пилигримы
Шрифт:
Цепляя рюкзак и пробуя ногу на подвижность, приблизился к мерному гулу носителя:
– Вернемся через три цикла. Займемся вторичным заданием, то да се. Возражения?
Синие всполохи над ячейкой чутка потускнели. Следом над завалами прошелестел легкий звук – точно выдох. Интерпретирую в свою пользу. Ибо нехер ущемлять порядочного оператора.
– Уходим, - махнул я Крысе. – Пока никто не удумал плохого.
Двор мы покинули беспрепятственно, хоть и пришлось попотеть, одолевая мешанину расколотых стен. Пора возвращаться – тощий терпением не отличается.
Окончание главы 14)
Глава 15
Путь
При моем приближении дивчина досадливо поморщилась. Трупы обобраны – значимая экипировка снята, оставшееся серое бельишко – сугубо на любителя. Клановых знаков нет, что затрудняет идентификацию – нечесаные, поджарые тела безлики в смерти. Одарены дырами от выстрелов шмалабоя и добивающими рассечениями. Шли дяденьки и не дошли, попав в грамотные разборки. А то, что брошены в изломанных тенях, заставляет призадуматься. Пахнет вражиной, так скажу.
– Брать нечего, - вынесла вердикт мелкая. Как припечатала. И потеряла интерес.
Второй неприятный звоночек прозвучал, когда мы вновь не нашли сигнал-предупреждение при входе на тропу. Потоптались в знакомом дворике, Крыса в инициативном порядке осторожно скользнула вдоль периметра, надеясь увидеть намек на красное, и вернулась. Хренушки хренаськи. Никаких цветовых намеков посредством трусов, шорт, маек, носков или штанов. Злые руки убрали, давая ищущему право решать.
Я помедлил - чуйка недобро хмурилась, если образно. Что-то неприятное происходит в парковом закулисье. Свежие трупы на подходах, нарушенный режим прохода через опасный объект, и мы ползем в эпицентр, что притягивает столь отрицательные признаки. По мне, так три цикла, выделенных машиной, - сильно оптимистично. Я бы предпочел уйти раньше и затихариться у модуля-носителя. Там сучий периметр, там безопасно. И опять же смешно, Джимми. Собрался, призрак.
Решено – сделано. Только так.
Проползли по жилым блокам, меняя этажность. Проникшаяся Крыса аккуратно двигалась чуть позади меня и старалась издавать минимум шума. А я выцеливал непонятное в развалах комнат и коридоров.
До веревочного мостика добрались без проблем. А вот на середине раскачивающегося счастья словили немного тревожного. Я успел заметить, как боец расширившимися глазами уставилась вниз и попыталась издать звук. А затем и сам посмотрел в сторону, куда ткнул девичий палец.
Нечей по-прежнему не видно, лишь общее фантомное давление продолжает сочиться из провалов фундаментов. Там же шевелится серость, давая богатую пищу для воображения. И все бы ничего – сожми очко и преодолей, что называется. Но из одной дыры торчал сегмент внушительной лапы – щедрой сухой плотью на растрескавшемся асфальте. Тельце, о габаритах которого предпочту не думать, нежилось в темноте, а лапа просто и незатейливо возлежала -вроде как грелась под светом Оси. Больше всего стремала неподвижность конечности – точно сухостою похрен на суету жизни, а нужное придет само.
Я слегка подтолкнул мелкую вперед. Два матерых
Проскользнув на цыпочках остатки дома, задержались на выходе из парадного в попытке продышаться – убавить напряжение и разжать пальцы, онемевшие в хватке. Крыса чуть не выронила Малюту, виновато покосившись и засопев. Но и мне не лучше – непонятная херня, давившая на мозги, проявилась не столь явно, но в накопительном итоге изрядно нагнала мути. Интересно, как местные годами ползают над улочками смерти? Может незатейливый мотивчик гоняют в мозгах, или мантру какую пользуют? Хитрожопые аборигены.
На подходах к Парку нас мгновенно срисовала охрана моста - грозные силуэты вскинулись над фортификациями и показательно прицелились. Я поднял оружие над головой, мелкая удивилась. Не моргай, боец, – нервные очкующие люди порой неприятны в общении.
А теперь – ровными шажками на сближение. И улыбку поприличнее.
– Вобля? – спросил один из стрелков, отрываясь от прицела. – Вы вроде с утречка ушли?
– Мы, - кивнул. – Те самые.
– А можешь, сука, не улыбаться так мерзко? – распрямился второй. Остальные вроде выдохнули, но смотрели настороженно. И на развалины за периметром косились.
– А можешь пройти нахуй? – поинтересовался в унисон. Признаю, спросил на рефлексе.
– Ты че, он Юста завалил, - прошипели от костерка без конкретной адресации.
– Развелось борзых. – Охранник для порядка попыхтел и сдал назад, возвращаясь к уютному раскладному стульчику. Вот и правильно, мясо.
– Смиритесь, мужчинки, - весомо сказала Крыса.
Я кашлянул. Не, не подумайте, ничуть не удивлен – бойцы прогрессируют в правильном коллективе. Мелкая заметила командирскую ухмылку, и довольная зашагала прочь. А сторожевым досталось мое философское пожатие плечами. Смиритесь черти перед неизбежным, как говаривал старина Годри.
Дорожка, на которую выбрались, почти знакома, как и всякая дорожка, ведущая к пусть и временному, но пристанищу. Одолеть легко, если игнорировать тревожное роение клановых. Я лишь задержался у провала, рассматривая локацию с позиции новых знаний. А разницы никакой, надо отметить – те же древние обломки в черно-желтых тонах. И никаких табличек – мол гадских операторов ищите там и там.
Наруч, зараза, в очередной раз мигнул красным. И был проигнорирован. Не сейчас.
– Поздорову ущербные, - радостно объявила Крыса, одолевая тропинку к стоянке.
– Говорил же, - фыркнул тощий, вскакивая. Что-то хрустнуло. – Зона дуру не возьмет.
Замес, пытающийся выглядеть солидным, оглядел прибывших нас, не увидел фатальных отклонений и не сдержался – растянул щербатую лыбу. Фрау уже звенела посудой, а вот Ива напустила строгости.
– Это что?
– Она указала на мою ногу.
– Ты че, подруга?
– фыркнула мелкая. – Это нога. Только командирская.
– Насколько серьезно? – гнула за свое медик. – Не отвечай. Показывай.
– Комментарии? – уточнил я, обращаясь к онемевшему тощему. Какие-то непонятные отношения сложились в наше отсутствие. Мне почти любопытно.