Пир бессмертных: Книги о жестоком, трудном и великолепном времени. Щедрость сердца. Том VII

Быстролетов Дмитрий Александрович

— Ты думаешь, он спокойно сдастся без боя?

Иштван, хмурясь, грызет сухарик.

Степан:

— Нет, Иштван, до победы еще далеко, да ее и не бывает в разведке. В ней все течет, все изменяется, и ни на одном этапе развития дела нельзя сказать: «Это — победа!».

— Конкретнее, Степан!

— Дело просто-напросто может усложниться. Рой от страха может прекратить с нами связь. Чтобы лишить нас основания давить на него, может уйти из министерства, может даже покончить с собой.

— Ну, это уж слишком. У нас этого не бывает: мы оберегаем

информаторов, нас за это уважают и к нам приходят сами, как это сделал Рой.

— Подумай-ка, Иштван. Вспомни кое-что из мировой печати.

Пауза. Оба закуривают.

— Да, все возможно, — смотря в окно, наконец произносит Иштван. — Неизвестный по кличке Рой станет нашим обожаемым ребенком, а мы, дрожа от страха за его благополучие, начнем его нянчить. Хлопот прибавится. Паутинка, на которой висит каждый наш источник, станет еще тоньше.

— И ответственности прибавится. Ты должен неотлучно быть со своей бригадой. Пойми: за все отвечаешь только ты.

Отодвинув стаканы, они закуривают, осторожно отворив окно.

— Я вызвал вас на встречу не только для уточнения дела с Роем. Начинается новое и очень беспокойное и опасное, я подчеркиваю, опасное и крайне важное дело.

Иштван, молча пыхтя трубкой, спокойно ждет. Лёвушка вертится на стуле и настороженно смотрит на Степана.

— Сергей случайно познакомился с молодой женщиной. Мы произвели проверку. Она нам очень нужна. Надо начинать разработку. Везет Сергею!

Иштван:

— Везенья не бывает. Сергей толчется среди разного рода людей. У него сотни новых знакомств. Среди них встречаются интересные люди. Как известно, на ловца и зверь бежит. Естественная закономерность, а не удача. Мы с тобой — тени, затворники, мы не можем познакомиться с интересным человеком. Мы просто избегаем знакомств.

— Возможно. Эта женщина — хранитель важнейших секретов гитлеровской разведки против СССР. Разведывательная организация гитлеровцев замаскирована в химическом концерне «И.Г. Фарбеининдустри» под отдел технической документации. Этот отдел имеет Цвайгштелле на Линден-штрассе. Там же расположены два филиала на Финляндию и Румынию. В бронированной камере с сейфами хранятся дела, то есть разведывательные материалы, о нашей стране и списки агентов на нашей территории. Парадокс! Эта комната и сейфы доверены новой знакомой Сергея.

— Ну и что же?

— Сергей должен склонить ее к сотрудничеству с нами.

— Гм… АСС?

— Она сама гауптшарфюрер СС.

— Гм…

— После автомобильной катастрофы у нее обезображено лицо, для кинозвезды не подходит. Я ее видел: выглядит весьма неважно.

— Гм…

— Ее безобразие лишает ее всяких надежд на брак или роман. Да и характер у нее ужасный. Это озлобленная тварь, цепная собака, бешено рычащая на каждого молодого мужчину. Потому ей и доверили хранение секретов.

Иштван спокойно вытряхивает трубку.

— Все ясно: офицер СС — это раз, и цепная собака — это два. Не ясно только, как сможет Сергей к ней подобраться? Как бешеную собаку сделать ручным песиком?

Оба молчат и

думают.

Иштван:

— Она в два счета съест Сергея. А он нам нужен, и линия Роя только начинается. Целесообразно ли совмещать готовую линию с проблематичной и столь рискованной? Это противоречит нашим установкам!

— Согласен. Но время не ждет, Иштван. Ты слышал, что сказала утром наша австриячка? Она права. Гитлер спешит к войне. Мы не можем ждать!

— И такой риск оправдан?

— К сожалению, да! Чрезвычайные обстоятельства предвоенного времени.

Пауза. Оба усиленно думают.

— Какой же тактики нужно придерживаться Сергею?

— Не знаю. Мы слишком мало знаем эту женщину. Важно закрепить дружбу, на влюбленность не нажимать, она кажется подозрительной и оскорбительной. На подкуп она не пойдет, ей хорошо платят. Сергей сам пусть получше ознакомится с положением и сам представит план своей дальнейшей работы с Цербером — давай так ее назовем.

— Эх, Степан, ведь Сергей учится, ему дорога каждая минута днем и ночью!

— Это его личное дело.

— Ошибаешься, диплом врача — железобетонная база под ногами, не то что хождение по острию ножа с липовым паспортом графа или убийцы из Сингапура!

— Понимаю. Но ничего не поделаешь! Вторая разработка из-за необходимости бывать в разных странах осложнит жизнь Сергея. На границе эсэсовцы пока терпят, но как объяснить регулярные отлучки Церберу?

Лёвушка:

— Сделать их нерегулярными. Вообще, нам следует подумать о стиле работы с Роем. Это тоже не так просто.

— Я это обдумал и, когда меня вызывали в Москву с очередным докладом, посоветовался в Центре. Центр предлагает вариант: Лёвушка как еврей выпадает из линии Роя и Цербера — один аристократ, другая фашистка. В обоих случаях на прямой контакт с источниками пойдешь ты, Иштван. В работе с Роем ты и Сергей должны поделить роли. У тебя на руке, как у проклятого большевика, должна быть ежовая рукавица, а у Сергея, как у венгерского графа, попавшего в сети коммунистов, как и сам Рой, — бархатная. Рой должен чувствовать в графе понимающего союзника, хотя и бессильного, а в тебе, Иштван, — грозного врага и властного хозяина. Пусть они за глаза тебя ругают, а ты в глаза будешь нажимать на них обоих: двумя руками. В разных перчатках мы сумеем сделать Роя более полезным. Для связи с вами назначаю Лёвушку. Ты, Иштван, скоро станешь вербовщиком, со второй линии перейдешь в первую.

— Я понял, Степан. Это все?

Степан думает и медленно отвечает:

— Словами о сопротивлении ты обеспокоил меня, Иштван. Я головой отвечаю перед Центром за ваш успех. Линия Роя не должна оборваться.

Иштван:

— Вот я и думаю, что же делать.

Лёвушка вдруг живо и убедительно говорит:

— Когда нитка рвется, ткачиха ее надвязывает новой нитью. Надо сразу же начинать вторую, параллельную линию.

— А если лопнет и она?

— Готовить в запас третью, а может быть, и четвертую. Линия Роя пусть вьется, даже тогда, когда самого Роя уже не будет!