Письма героев

Максимушкин Андрей Владимирович

Подполковник Никитин примчался на «Жуке», прошелся по расположению взвода, поговорил с унтерами и Никифоровым. Не сказать, чтоб комбат остался доволен, потери и его шокировали, но в целом действия своих офицеров он одобрил. Завтра придет еще один взвод, вместе с этими людьми предстоит восстанавливать мост. Затем сворачиваем понтонную переправу, передаем охрану автомобильного моста пехоте.

О дальнейших планах подполковник говорил туманно. Батальон идет своим ходом через пустыню вдоль железной дороги. Говорят, мосты через Тигр наши захватили, уже в первый день операции пластуны успешно десантировались. Ребят поддерживали с воздуха, все мосты они удержали.

Вполне

возможно батальон будет строить аэродром, а возможно тянуть дорогу — у командования семь пятниц на неделе все с понедельника начинаются. А что касается распоряжений командира третьего мехкорпуса генерал-лейтенанта Пепеляева, так его решения абсолютно непредсказуемы. Уважаемый Анатолий Николаевич всю жизнь отличался этакой благородной эксцентричностью, а теперь особенно.

Только вечером, когда комбат уехал, Иван Дмитриевич ощутил явственную дрожь в спине. При воспоминаниях о бое его передернуло, появилось мерзкое такое противное ощущение прилипшего к телу жидкого дерьма. До этого момента держался, а как налил себе горячий ароматный чай из заварника, так нервы тю-тю. Руки дрожали, по лопаткам струился холодный пот, за окном вдруг почудилось что-то холодное и бездушное. Сколько раз сегодня белая дома с косой прошла мимо, сколько человек она отметила своим вниманием? Вот то-то же.

Иван до боли до белых пальцев стиснул кулаки. Взгляд офицера зацепился на небрежно брошенную на софу штурмовую винтовку. Вот и решение! Следующие пять минут Иван Дмитриевич уделил чистке оружия. Выверенные привычные механические движения, мышечная радость от тщательной работы на совесть успокаивали, настраивали на рабочий лад.

Выкурив папиросу, Никифоров достал из планшета письмо, пачку бумаги, чистые конверты. Аккуратно промакнул перо чернильной авторучки. Вдруг подумалось, что старшему брату сейчас может быть еще хуже. Если ничего не изменилось, он сейчас с семьей, с маленькой дочкой на севере Франции. Писал конечно, что гражданство купил, но под соусом милитаристского угара все возможно, в газетах пишут, во Франции уже отмечены случаи расправы над подозрительными иностранцами. Алексей человек жесткий, волевой, но все может быть.

'Здравствую, Алешенька! Меня очень обрадовала твоя весточка. Спасибо что не забываешь, находишь время писать. Мы все о тебе беспокоимся. Обещаю при первой же возможности заказать службу за здравие тебя и твоей семьи. Прошу тебя, постарайся отправить Оленьку и Юлю в южную Францию, благословенный Прованс. Знаешь, солнце, фрукты свежий воздух благотворно влияют на детское здоровье, а твоей Оле полезно будет красное вино. Если же почувствуешь что-то нехорошее, то, помнится, у тебя оставались связи и хорошие друзья в Швейцарии.

Мне рассказывали, многие твои знакомцы по разным делам осели в этой прекрасной горной стране. Ты с твоими талантами можешь работать торговым агентом, или вспомнишь институт и пойдешь учителем. Хорошая достойная работа. Сейчас многие уделяют внимание изучению языков, я сам между делом листаю английский разговорник. Хорошие учителя с опытом и знанием жизни всегда в цене.

Что до меня, то как и писал, сейчас работаю на Империю, уехал по контракту в далекие экзотические края. Профессию не менял и не собираюсь, как выучился строить, так и работаю в этом уважаемом деле. Люди вокруг меня хорошие, много очень интересных индивидов. Так один мой подчиненный на днях учил меня экстра-классу езды по горным дорогам. Развлечение, знаешь, вдохновляющее. От таких спусков и виражей молодеешь и душой, и хочется подумать, телом. Не знаю, выпускают ли французы полноприводные легковые машины, а у нас эти модели

пришлись ко двору.

Сам знаешь, с дорогами в России плохо, на сопредельных территориях еще хуже. Думаю, как закончится контракт, вернусь домой, так куплю себе «Жука» Московской фабрики или что-то более комфортабельное представительское от рижских автомобилестроителей.

Вот еще, недавно получил весточку от Кирилла. Не беспокойся, твой старший весь пошел по нашей семейной линии характером. Пусть не мирной профессией увлекся, но это дело молодое. Думаю, хороший летчик всегда себе найдет работу по душе. Сам знаешь, у наших авиакомпаний самолетов больше чем пилотов, людей прямо с полугодичных курсов расхватывают. Так, что не беспокойся, придет время, будет Кирилл Алексеевич водить большой многомоторный лайнер с Корпусного аэродрома на Царицын или Константинополь, а то и на Берлин или Лондон…'.

Закончив письмо, Иван еще раз его перечитал, проверил не ляпнул ли чего лишнего, что может армейских цензоров заинтересовать. Еще раз внимательно посмотрел на штемпеля и марки на письме от брата. Глаз выхватил знакомые яркие выделяющиеся штампы Красного Креста.

«А ведь хорошая идея. Надо Леночке в письме намекнуть, чтоб оправила послание во Францию тоже через этих международных медиков» — подумалось инженеру.

Эх, осталось только упаковать все в конверт и дождаться армейского почтальона. Увы, с отправкой и получением почты в последние дни у нас все очень плохо. Полевая почта не успевает за механизированными частями, да и с поиском адресатов не все так просто. Проклятая секретность. Рассказывают, почтовые работники даже не всегда знают, в каком направлении и в какой стране искать человека.

Глава 23

Санкт-Петербург

14 апреля 1940. Князь Дмитрий.

Война прибавила работы. Спокойные времена, когда можно было вести размеренный образ жизни, ездить на службу к девяти, вечерами посещать мероприятия, свободное время проводить с семьей и друзьями безвозвратно прошли. После возвращения из Потсдама Дмитрий не успел написать отчет, как сюзерен нашел ему новое развлечение.

— Сегодня в два совещание в здании напротив Зимнего, — прозвучал в трубке знакомый голос. — Пропуск заказан, на входе тебя встретят.

— Какая тема?

— Твоя любимая. Послушаешь, оценишь куда мы влезли с нашими дорогими генералами.

— Ты будешь?

— Всенепременно.

В трубке раздались гудки. Министр Романов недоуменно перевел взгляд с карты на телефон. Осталось только понять, стоит ли надевать генеральскую форму, или лучше предстать в гражданском? Он конечно подозревал, о чем пойдет речь, но не знал какая от него польза на этом совещании. По интонациям в голосе Алексея можно было понять, что сюзерен не слишком доволен успехами армейцев. На часах половина десятого. Время есть.

Дмитрий Александрович позвонил в гараж, потребовал зарезервировать машину. Сразу по возвращении из Германии царь обязал своего порученца ездить исключительно на служебном транспорте. Из спортивного интереса Дмитрий выторговал себе право во внерабочее время пользоваться личным авто. Многим нравится барский образ жизни, не все задумываются о нюансах, но князь знал, что водители и охрана докладывают о всех перемещениях подопечного. Иногда это нервирует.

Сегодня Дмитрию подали полноприводный «Жук». Как раз успел пообедать в обществе министра иностранных дел, машину заказал с запасом времени, чтоб успеть заскочить домой переодеться. Для совещания в Генштабе генеральская форма все же предпочтительна.