Письма героев

Максимушкин Андрей Владимирович

Бывший легкий линейный крейсер оказался на удивление крепким кораблем. Авианосец горел, через две пробоины в левом борту заливало отсеки, но корабль уверенно держался на воде, винты толкали его вперед. Из трюмов докладывали, что затопления под контролем. Крен достиг восьми градусов, но переборки держались. На «Глориесе» рано ставить крест, славный корабль зубами держался за жизнь. Пусть скорость упала до двадцати узлов, но до Шотландии дойти можно.

Крейсер «Эфингейм» уклонился от бомб и даже сбил «Баклана», еще один пикировщик ушел с отчетливым хвостом дыма. Оба эсминца избежали пристального внимания

русских самолетов. Весьма неплохо.

Первыми новую угрозу заметили с «Эфингейма». С зюйда приближался дым. О русском или немецком крейсере забыли во время налета, но сам он никуда не делся. Вон, из-за горизонта уже выползают мачты. Эскорт повернул на пересечку курса дерзкого рейдера. На зюйде вспыхнули и сразу погасли огоньки. Через считанные минуты над британским крейсером с гулом пронеслись тяжелые снаряды.

— Это не крейсерский калибр, — с горечью в голосе отметил коммандер Ойли-Хьюз при виде взметнувшихся выше мачт четырех огромных столбов.

— В палубе две дыры, — добавил командир авиагруппы коммандер Хот. Спустившись из рубки управления полетами, он решил составить компанию командиру корабля. Все равно, делать Хоту больше нечего. Ангар до сих пор горит, у корабля крен, взлетать некому и никак. И бесполезно. Русские бомбардировщики ушли, но два звена истребителей кружат над британцами как падальщики. Поднимать свои истребители, это изощренная форма самоубийства, собьют на взлете, как тот «Скюа».

— Кто может быть такой с калибром больше восьми дюймов?

— У нацистов броненосцев на севере нет, «Блюхера» видели у Ставангера. К Тромсе он бы не проскользнул.

— У русских «Полтава», — продолжил Ойли-Хьюз. — Это он, больше некому.

Капитан первого ранга Воронов не зря постарался сократить дистанцию и открыть углы. Крейсер накрыли третьим пристрелочным и сразу перешли на полные залпы. Англичане не собирались гибнуть как овцы под ножом, по корпусу крейсера пробежала цепочка вспышек. Семь орудий в залпе. Стараясь нанести хоть какой-то урон, «Эфингейм» вел беглый огонь. Не слишком результативно. Снаряды ложились вокруг «Полтавы» с большим разбросом.

На четвертой минуте боя фугасный снаряд ударил под мостики британца. Второе попадание русские не заметили, взрыватель сработал с замедлением, снаряд прошил корпус насквозь и взорвался над волнами. Несчастный крейсер шел через огненный шторм, осыпаемый осколками, содрогаясь всем корпусом от ударов. Снаряды ложились кучно. Каждый второй залп давал прямое попадание.

К месту побоища подоспела вторая русская волна. «Рижане» не отвлекались на крейсер, а сразу навалились на «Глориес». На корабль заходили с разных курсов, но согласованность действий оставляла желать лучшего. Зенитный огонь заставлял экипажи слишком рано сбрасывать торпеды и выходить из атаки. По-видимому, у части торпед барахлили постановщики глубины. Это не важно. Одинокий авианосец заклевали стаей.

После того как осели роскошные султаны из воды и пены, «Глориес» лег на борт. Трех торпед старичку хватило за глаза. Жить ему оставалось считанные часы.

Командиры эсминцев атаковали русских без приказа. Оба кораблика пошли вперед, форсируя турбины. Непонятно на что надеялись люди на их мостиках, только на чудо, наверное. На дистанцию

торпедной стрельбы вышла только «Вектра». Два двенадцатидюймовых снаряда остановили бег «Вигера». Эсминец парил, оседая носом. Скорость упала. Из трех турбин пока работала только одна.

«Вектра» шла, засыпаемая осколками, захлестываемая водопадами от взрывов. Кораблик скрывался за водяными столбами, но упрямо пер вперед. Смельчакам везет, дав шеститорпедный залп эсминец лихо развернулся. Только после поворота в него попали три 130-мм снаряда с «Кречета», или «Полтавы».

Огонь с «Эфингейма» к этому времени прекратился. Корабль пылал огромным погребальным костром и медленно садился носом. «Скопа» беспрепятственно подошла к англичанину и выпустила торпеды. Удар милосердия поставил точку на судьбе доблестного крейсера.

— Отзовите гончих, — распорядился Воронов, имея в виду вознамерившихся записать на свой счет еще и «Вигер» эсминцы.

Линкор удачно уклонился от торпедного залпа. Добивать авианосец уже смысла не было, летуны справились самостоятельно. Три русских корабля сбавили ход до двадцати узлов и повернули навстречу эскадре Макарова. Команды покалеченных британских эсминцев до последнего не верили, что им дали унести винты.

На «Вигере» боролись за живучесть, море рвалось в трюмы через многочисленные пробоины, одно котельное отделение затоплено, во втором два котла слетели с фундаментов, насосы не справляются с прибывающей водой. Вся тяжесть спасательной операции легла на «Вектру». Впрочем, с «Эфингейма» спасшихся мало, крейсер перевернулся, унося с собой большую часть своей команды.

Многострадальный «Глориес» лежал на борту. Крен не позволял спустить шлюпки. Благодаря тихой погоде, корабль продержался до сумерек. Перегруженная, с забитыми людьми надстройками и палубами «Вектра» направилась к Нарвику. Командир «Вигера» наотрез отказался снимать людей с корабля. Больше этот эсминец никто никогда не видел.

Глава 22

Месопотамия

1 апреля 1940. Иван Дмитриевич.

Когда-то давно Харбин спасли канонерки Амурской флотилии. Для многих в тот день торжественной музыкой, имперским гимном ревели башенные орудия. Тяжелые фугасы засеивали смертью поля и захваченные китайцами поселки. Ураган корабельного огня сдувал волны китайской пехоты, стирал в пыль батальоны, отправлял в небытие артиллерийские батареи.

Хлынувшая по сходням на берег кадровая пехота укрепила позиции, поддержала истекающих кровью ополченцев. А через два дня к Харбину прорвались бронепоезда. В газетах писали, что «город спасли сталь и 'речные линкоры». Врали газетчики, как всегда. Харбин удержался благодаря батальону Корпуса Охраны КВЖД и ополченцам. Простые люди: инженера, рабочие, лавочники, служащие, гимназисты с «арисаками» и «мосинками» в руках остановили полчища генерала Цзолиня.

Сегодня на берегу речки с удивительным названием Малый Заб Ивана Никифорова спасли батальон бронегренадеров и тяжелая штурмовая бронерота. Часть спокойно шла к Кепри с приказом переправиться через реку и продолжить марш на Мосул, как рация поймала просьбу о помощи. Совсем рядом идет бой. Наши истекают кровью у переправы.