Письма из Терра Арссе

Миненкова Татьяна

А о том, что было потом, я уже ничего не помнила.

Мечты о власти и предвкушение триумфа

Таламур Нвалка Хинэ Арссе

Терра Арссе. Королевский дворец Сарн-Атрада

?Oliver Deriviere — The Inqisition

Из окон тронного зала открывался хороший вид на ночной Сарн-Атрад.

Ночь была беззвездной, но и в чернильной темноте можно было рассмотреть очертания знакомых с самого детства, зданий, мостовых, фонтанов и памятников.

Я любил

этот город, но живущие в нем, люди не вызывали у меня абсолютно никаких положительных эмоций. Все они привыкли считать меня незаконнорожденным сыном короля, ни на что не годным и ничего не стоящим. И теперь, когда, наконец, пробил мой звездный час, я готов был доказать любому из них, как сильно они ошибались.

Каждого, кто смел меня обидеть, обозвать бастардом или ублюдком, усомниться в том, что я смогу стать королем, я помнил поименно. Некоторые из них уже заняли свои места в камерах городской темницы, как сын хозяина сапожной лавки, не пожелавший меня обслуживать, или библиотекарь, ограничивший доступ в тайное книгохранилище. И это я еще даже не коронован!

Канцелярия без устали готовила указы о введении новых и повышении имеющихся, налогов, об обращении некоторых столичных заведений в собственность королевства, об отмене всех развлекательных мероприятий и новом призыве в королевскую гвардию. Мне понадобится больше вверных солдат, чтобы ни один из моих обидчиков не избежал мести и все, кто смел сомневаться в законности моего права на отцовский трон оставили головы на эшафоте.

Завтра наступит час моего триумфа. Все приготовления к коронации были уже завершены, как и к казни всех тех, кто сможет претендовать на мое место.

Я был уверен, это станет незабываемым историческим событием, хотя, пожалуй, скоро казни станут самым частым развлечением для Сарн-Атрада и Терра Арссе.

Лучшая власть — построенная на боли и страхе, а моя будет наилучшей. Я войду в историю как Таламур Кровавый или Таламур Беспощадный.

Не такую судьбу предполагал для меня отец, нарекая при рождении Аламуром. Думал, что его сын станет дворцовым магом и проведет всю свою жизнь в его тени. Он еще успеет осознать свою ошибку перед смертью.

Мой путь к трону был непростым и тернистым. В отличие от Следующих, получивших звание «Высочеств» и собственные замки ни за что, благодаря глупому пророчеству Эмираты, я должен был зубами выгрызать собственное место под солнцем.

Отец, узнавший о том, что Следующие покинули свои замки, чуть было не испортил весь мой блестящий план, отправив навстречу отряд королевских гвардейцев. Хорошо, что дворцовый маг успел предупредить меня и я сумел вовремя принять меры. Кстати о нем.

— Рецессиус! — Рявкнул я, приказывая ему подойти.

Знал, что чародей и гвардейцы из охраны неподалеку, но не настолько близко, чтобы нарушать мое уединение и раздражать своим присутствием.

— Да, Ваше Величество! — Подобострастно отозвался

он.

Все-таки не зря я выбрал его в союзники. Маг давно недолюбливал короля, имея с ним какие-то старые личные счеты. И я просто пустил его ненависть в нужное русло.

— Видящий очнулся?

— Лекари привели его в сознание.

— Отлично. Распорядись, чтобы его доставили ко мне.

У меня остались вопросы к Тулемию. Несмотря на то, что он все же предсказал мое будущее, не выдержав пыток, оставалась вероятность того, что он соврал или рассказал мне не всё, что видел. А должен рассказать всё, напоследок, прежде чем завтра лишится головы.

Не будь он Следующим, я, пожалуй, оставил бы его при себе, выводя из темницы тогда, когда мне потребуется услышать о его новых видениях. Но, родившись одним из пятерых, Тулемий подписал себе смертный приговор. Никого из них нельзя было оставлять в живых, поскольку я давно усвоил, что «безопасный конкурент — мертвый конкурент».

В городе, стелющемся под моими ногами, мерцали редкие огни факелов. Это ночной патруль обходил пустые и темные улицы, выискивая любых недовольных или несогласных, чтобы завтрашние мероприятия прошли без эксцессов.

Завтра. Уже завтра я стану полноправным монархом Терра Арссе. Тот, на ком с рождения поставили крест, станет вершителем судеб. И это будет лишь моя заслуга. Не никчемных родителей, не арссийцев, не придворных, не магов. Моя. И я хотел по праву насладиться собственным триумфом. И указать каждому из них его место.

— Ваше Величество! — Начальник королевской гвардии, наконец, приволок ко мне Тулемия.

Видящий больше не сопротивлялся и не нервировал меня зловещим хохотом. Он безвольно повис на руках, удерживающих его, гвардейцев. Его голова была опущена, а засаленные волосы, покачиваясь, свисали вниз.

— Оставьте нас, — скомандовал я.

— Ваше Величество, не опасно ли вам оставаться наедине с этим сумасшедшим? — Спросил Рецессиус.

Вряд ли он так сильно пекся о моем благополучии, как желал показать. Скорее выслуживался, как и многие другие, или просто хотел удовлетворить любопытство или принять участие в новых пытках.

— Еще вопрос, кто из нас теперь больше сумасшедший, — внезапно подал голос Тулемий.

Он говорил тихо и сухо, так, словно у него не было сил. И это мы еще не начали наш сегодняшний разговор.

— Оставьте нас! — Рявкнул я. — И ты Рецессиус! И если я буду вынужден повторять в третий раз, я сожгу заживо того, по чьей вине это произойдет.

После этого гвардейцы, резко отпустили видящего, отчего он, не удержавшись на ногах, изможденно осел на пол.

Дождавшись, пока все покинут тронный зал, я повернулся к Тулемию, который все еще не поднялся с колен. Он действительно обессилел от прошлых пыток и еще не пришел в себя, и я довольно ухмыльнулся, наблюдая результат собственных трудов.