Письма из Терра Арссе
Шрифт:
Со стоном попробовала подняться, но тело не слушалось. Волны слабости заставляли ноги и руки болезненно подгибаться, а в глазах темнело от резких движений.
Внезапно стало как-то подозрительно тихо. Люди на площади, все как один, подняли головы к небу, а потом с криками ужаса, расталкивая друг друга, кинулись врассыпную.
— Дракон, — потрясенно пробормотал рядом Тадимар, а вскоре это слово многократным испуганным эхом закричали разбегающиеся люди.
Огромный темный силуэт закрыл собой солнце и часть небосвода. Гигантские кожистые крылья, длинная шипастая шея с узкой змеиной головой
И если бы у меня в голове не гудело, а все внимание не было занято Дэем, я должна была бы подумать, откуда он вообще взялся и что делает на дворцовой площади Терра Арссе. Возможно, следовало бы поразмыслить о собственном спасении или хотя бы поиске безопасного укрытия. Но этот день принес столько утрат, потрясений, разочарований и рухнувших надежд, что вместо ожидаемого панического страха от внезапного появления ящера я испытала лишь удивление и легкую заинтересованность.
К тому же, летающее чудовище мало волновала моя скромная, распластавшаяся на постаменте, персона. Дракон парил над площадью, широко расправив крылья и выдыхая струи ярко-оранжевого пламени, цепляя когтями черепицу на крышах.
Длинный крылатый змей с шипастым хвостом и когтистыми лапами мимоходом обрушил одну из башен королевского дворца, которая, вероятно, служила книгохранилищем, потому что вместе с летящей во все стороны каменной крошкой в воздух вспорхнули тысячи книжных страниц и посыпались тяжелые фолианты. Верхушка другой башни загорелась от одного из огненных плевков и теперь напоминала пылающий факел.
На площади царили неразбериха, паника и толкотня и я не завидовала тем, кто пытался пробиться к выходу сквозь обезумевшую толпу. Хотя, я и сама себе не завидовала. Все, кто находился на площади, заслуживали сочувствия, за исключением, может быть, Таламура.
Люди гибли со всех сторон, и я не была уверена, что сама смогу пережить этот день, а король считал это поводом для, одному ему понятной, радости.
Увлеченная подсчетом разрушений и очагов хаоса, которые сеял на своем пути дракон, я на пару мгновений отвлеклась от Дэя, а он, получив новый удар, согнулся пополам от боли. Я словно сама почувствовала его страдания и скривилась. Все шло не то, что не по плану, а вообще, Гхара пойми как.
Но это оказалось не единственной проблемой, потому что в этот момент дракон, развернувшись, слегка прижал оба крыла и стрелой понесся прямо в сторону эшафота.
Змеиные, слегка прищуренные глаза ящера светились желтым огнем. Он был зол и недоволен. Это чувствовали все, находящиеся на площади. От дракона словно расходились во все стороны волны ненависти, усиливающие царящую вокруг панику.
Захотелось зажмуриться от страха, но я удержала себя, решив, что собственную смерть лучше встречать лицом к лицу. Если он выдохнет огонь, мы все сгорим заживо.
Попробовала призвать на помощь новообретенную магическую силу, но и она не отозвалась, бурля внутри неиссякаемым фонтаном, до которого было не дотянуться.
Вот и исполнилась последняя часть пророчества Эмираты — чудовище из глубин явилось, чтобы поубивать всех и превратить в обломки Сарн-Атрад. Я не представляла, кто и как сможет остановить огромного разъяренного
Неужели этот день станет концом для всех нас?
Больше не будет Сарн-Атрада и Терра Арссе. Не будет меня, Тадимара, Тори и Тулемия. Гхара, да даже сумасшедшего Таламура не будет. Никто не поможет Мире вернуть Русу человеческий облик. Не будет Дэя. Не сбудутся все мои, и без того несбыточные, мечты, связанные с ним. Я никогда не увижу море, не перечитаю все книги, которые мечтала перечитать. Учитывая, что я почти всю свою жизнь провела взаперти, в голове всплыло столько «никогда», что захотелось расплакаться от досады.
Дракон был уже настолько близко, что можно было рассмотреть, что чешуйки на его, облепленной шипами, морде покрыты илом и грязью, а в светящихся глазах мелькает яркий горизонтальный зрачок.
— Ты заслужил такую смерть! — Закричал Таламур, поняв, что целью ящера является Дэй. — Огонь! Еще огня!
Осознала, что не дышу, а сердце гулко стучит, отсчитывая наши последние мгновения. Если дракон выдохнет пламя, мы все сгорим.
Ящер уже набирал побольше воздуха для нового огненного плевка, его ноздри расширились, а я почувствовала порыв ветра и запах гари.
Но когда он уже готов был выдохнуть, в разворачивающейся перед нами драме появилась новая участница. В слишком легком для такого холода васильково-синем платье с серебряным узором в центре, с тонкой диадемой в светло-русых, развевающихся на ветру волосах, она выделялась на фоне алых плащей гвардейцев, арссийских красных флагов и знамен, темноволосой толпы, давящей друг друга. Она была здесь чужой. Такой же чужой, как и Дэймос.
Присутствие на площади светловолосой девушки натолкнуло меня на мысль, что вивианцы уже переправились через Инглот и, воспользовавшись суматохой, напали на Терра Арссе. Но они, темно-синим пятном все еще виднелись на переправе, у самого арссийского берега, а девушка была здесь одна. Тем страннее было ее появление. А ее дальнейшее поведение ввело в удивленное оцепенение всех.
На ее лице застыла отчаянная решимость. Незнакомка остановилась, развела руки в стороны, потом соединила и резко согнула в локтях, а потом, резко выпрямила. С пальцев девушки сорвалось полупрозрачное голубоватое свечение, направленное прямо в опешившую драконью морду, уже начавшую выдыхать огонь
И это сияние с силой ударило ящера. Огненная струя, вырвавшаяся из его пасти, прочертила в воздухе красивую ярко-оранжевую дугу. От этого вспыхнула нижняя часть постамента, и я не сразу разглядела человека, который случайно оказался целью огненной струи, а потом поняла, что ею стал Таламур.
Король вряд ли этого ожидал. Он уже предвкушал смерть своего противника и широко расставил в стороны руки, заранее радуясь столь удачному стечению обстоятельств. Ему казалось, что в момент его звездного часа даже дракон был на его стороне.
Появление светловолосой незнакомки спутало все планы и оказалось столь внезапным, что Таламур так и остался стоять шокированный и оцепеневший от того, что его везение закончилось.
Он получил огонь, который хотел и теперь, горел заживо, а я поймала себя на мрачном удовлетворении от этого факта.