Письма Колумбу
Шрифт:
Голубая планета, обрамленная вечно движущимся Океаном.
Где движение водной поверхности не приводит в движение воздух, а само есть плод взаимодействия между водой и дующим ветром. Накат, что теперь с ленивым шелестом гладит берег там, внизу, а несколько дней назад шипел бурунами, вызван ветром, который дует где-то далеко за горизонтом. Отдавая воде свою энергию, ветер сотворил движение. Вода, составляющая волну, только качается вверх и вниз, как колышутся стебли, когда ветер гуляет над хлебным полем. А кочует само движение, достаточно сильное, чтобы лепить профиль атоллов и континентов.
Где приливные волны глубоко бороздят моря, достигая
Течения, вызванные пассатами, вращением планеты и разной плотностью воды, могучими многослойными реками пронизывают Океан, неся теплые воды к полюсам, холодные к тропикам. Здесь, в карибских водах, где назначили друг другу рандеву два потока с обеих сторон экватора, рождается часть мощного, быстрого, теплого течения, которое сделало обитаемой мою собственную страну. Продолжай Вы в первом своем плавании намеченный курс, вместо того чтобы, руководясь полетом птиц и просьбами команды, в последнюю минуту свернуть на юго-запад, Вас могли подхватить темно-синие воды этого потока и увлечь на край земли к Фуле. И вся история повернулась бы иначе.
Ветровые волны, приливы и отливы, морские течения не знают рубежей, какие мы обозначаем линиями и названиями на картах. Океан — неделимая система баланса и циркуляции, единое жизненное пространство, суммой своих горизонтальных и вертикальных размеров в тридцать раз превосходящее континенты. Капли вечного движения морей, что и сейчас отдают свою энергию непрестанному трению песчинок на пляже подо мной, возможно, не так давно участвовали в лепке берега где-то в Сипанго или Фуле. Зачерпнув ладонью пригоршню океанской воды, в ласковой ее прохладе слышу я послания от всех берегов планеты.
Океан присутствует внутри нас, в жидкостях нашего организма, в недрах сознания. Но сверх того он каждую минуту воздействует на нашу жизнь извне, правда так неназойливо, что мы редко над этим задумываемся. Океан — могучий резервуар солнечной энергии, определяющий климат и на суше. Он — родник дождя и снега, озер, рек и грунтовых вод. Он дает нам кислород для дыхания. Он служит магистралью для перевозки тысяч предметов комфорта. Происходящее на поверхности и в толще океана обусловливает главные черты нашего образа жизни и структуру нашего общества.
Ни один отдельно взятый фактор не воздействует так сильно на наше существование, как Океан. Теперь мы начали всерьез воздействовать на него.
И пришла очередь Океана подвергнуться опасностям, которыми грозит человеческая деятельность.
В 1958 году, когда завершился исследовательский год, названный геофизическим, было также объявлено, что закончилась эпоха открытий. Последним из континентов был покорен ледовый материк на крайнем юге. Больше на карте не осталось белых пятен!
В 1958 году было обнаружено, что обширные участки морского дна покрыты конкрециями, содержащими прежде всего марганец, но также и другие очень нужные металлы.
В 1958 году приморские государства решили поделить между собой часть морского дна, именуемую материковым шельфом.
Год подведения итогов и год видов на будущее, причем вторые опровергают первые.
Эпоха открытий отнюдь не закончилась. Сухопутные существа, мы исходили пустыни, джунгли и ледники, поднимались на горные вершины, проникли в толщу земной
А вот об Океане мы мало что знали, помимо его береговых очертаний. Мы упрощенно представляли себе Океан как среду, по поверхности которой ходили полезные корабли, а под ними плавали полезные рыбы. О тайнах морских глубин нам было известно немногим больше того, что знали в Ваши времена. Большая часть планеты оставалась неизведанной территорией.
В первой трети этого столетия человек научился измерять глубину морей, посылая звук, который отражался дном и возвращался в виде эха; до той поры приходилось, как и Вам, прощупывать дно подвесным лотом. Эхолот дает рельефную картину дна с горными хребтами и вулканическими конусами, с ущельями и равнинами, и все же поначалу отсутствовал наглядный образ, четко запечатлевающийся на сетчатке.
Но вот уходят в глубину первые акванавты; в 1960 году два человека в стальном шаре, выдерживающем давление в сто тысяч тонн, достигают дна самой глубокой океанской впадины{30}. Акванавты становятся конкистадорами моего времени. Они открывают нам новый мир, такой же пленительный, как открытый Вами для Ваших европейских современников мир карибских островов. Мы знакомимся с миром, где нет дождей, где не дуют ветры, куда не проникают силы эрозии. Миром жизни, которая красками, формами, разнообразием движений и богатством видов намного превосходит жизнь суши. Миром, полным созданий, куда более удивительных, чем сирены, амазонки и одноглазые чудища, коими воображение европейцев населяло здешние острова.
Для Океана эпоха великих открытий только началась.
Вы признались однажды, что Вашей страстью было познавать тайны мира — los secretos de este mundo. Как хорошо Вы поняли бы тех людей, что с таким же жаром, но с приборами нового времени стремятся раскрыть тайны, по сей день хранимые Океаном под его подвижной поверхностью. Но подобно тому, как в Ваше время и потом еще сотню-другую лет нередко держали в секрете открытие неизвестных прежде берегов и островов (в Португалии разглашение сведений, содержащихся в морских картах, каралось смертной казнью), так и теперь драма новых открытий во многом разыгрывается за опущенным занавесом. Послав корабли с экипажем на Луну и с приборами к другим нашим соседям по Солнечной системе, мы охотно именуем наш век космическим. С таким же правом можно называть его веком Океана. Но если каждый новый космический полет сопровождается барабанным боем, то заметно усилившееся за последние двадцать лет исследование внутреннего космоса планеты часто окружают осторожным молчанием.
Не одно лишь абстрактное желание познать ландшафт океанического дна или прочесть в донных слоях страницы истории планеты побуждает великие державы щедро тратить миллиарды на оживившуюся океанологию и отправлять в глубину исследователей с сейсмографами и пробоотборниками, магнитометрами и гравиметрами. Подобно своим предшественникам, нынешние конкистадоры охотятся за материальными богатствами. Под плащом изыскателя кроется пользователь.
Истощение сырьевых богатств и растущая скученность людей на суше делают Океан последней надеждой человечества. Полагают, что кладовые Океана станут для народов такими же важными, какими до сих пор были ресурсы материков. Возможно, что моря будут эксплуатировать не менее основательно, чем сушу.