Письма подруге

Якжина Вероника

На меня с любопытством уставилась вся честная компания. Та девица, которой не понравилось наше с Ноа взаимное внимание, буквально сверлила меня взглядом, а потом быстро наклонилась к подружке и что-то зашептала ей, после чего они обе рассмеялись. Наверняка, это его девушка, раз ее так зацепило. Она смахивает на модель, длинные стройные ноги обтянуты джинсами, кожаная куртка едва сходится на большой груди, талия тонкая, как у песочных часов.

– Мисс, не знаете, где в Скарборо можно остановиться?

Я не сразу поняла,

что обращаются ко мне. Тот байкер, который держал куртку моего механика.

– Мотель «Санрайз». Думаю, на вас всех должно хватить комнат.

– Нам их нужно чуть меньше, – с вызовом отозвалась длинноногая.

«Господи, деточка, мне-то какое дело».

– Тем более.

– И как нам найти этот мотель?

– От моста сверните налево, на Коттедж-роуд, и езжайте по широкой дороге до маяка. Мотель прямо напротив.

– Спасибо, а что насчет кормежки?

– В мотеле нет кафетерия, но через дорогу отличное кафе и кофейня.

– Супер.

– Ноа, ты долго еще? Я хочу в душ.

Девица явно увидела во мне соперницу. Против своей воли я расплылась в широкой улыбке.

– Чего это ты такая довольная?

– Приятно видеть здесь новые лица.

Ноа захлопнул крышку.

– Заводите.

Я повернула ключ зажигания и с удивлением уставилась на своего спасителя.

– Спасибо! Думала, придется сидеть здесь до вечера, пока кто-нибудь не поедет из Портленда, или идти пешком.

– Нет проблем, простейшая загвоздка.

С улыбкой он закрыл мою дверь и просунул локти в открытое окно, провел пальцами по растрепанным почти черным волосам. Я заметила, что левую бровь рассекает шрам, он тянется от середины лба почти до самого века.

– Как я могу вас отблагодарить?

– Скажите, мы с вами еще увидимся?

– Не думаю, что ваша девушка будет в восторге.

– Она не моя девушка.

– В любом случае, это Скарборо. Здесь, как нигде, высока вероятность встретить кого-то знакомого.

– Отлично. Меня зовут Ноа.

Он обаятельно улыбнулся. Черты его лица смахивают на ямайские. Загляденье.

– Я Джессика.

– Джессика, – удовлетворенно протянул он.

– Почему вас назвали Джинном?

– Потому что я способен исполнять любые женские желания.

Я снова зарделась.

– Еще раз спасибо.

– Вам нравится Элтон Джон? – спросил он.

– Что?

– Песни Элтона Джона. Нравятся?

Я кивнула, вспомнив, как папа часто пел мне песню Сэра Элтона про синие глаза. Цвет глаз я унаследовала от отца, разбавив его темную глубину маминым светом.

Неожиданно Ноа запел, очаровательно улыбаясь:

– Синие глаза смеются на солнце и смеются под дождем. О, эти синие глаза. Я дома, я наконец-то дома.

Затем он отвернулся и направился к своему мотоциклу, продолжая петь, сопровождаемый всеобщим недоумением. У него такой приятный голос, Подруга. Мягкий, с легкой хрипотцой. И этот его акцент. Ирландский,

кажется.

Железные кони хором взревели и умчали всадников в мой мотель. Кое-кому, вроде «девушки, но не девушки» Ноа, не очень понравится, что я привела их к себе. Да и Эд не будет в восторге от такого контингента. Но они вроде славные ребята. Думаю, с ними не будет проблем.

Я не спеша добралась до дома. Из головы не шел этот парень. Джинн. Внутри меня зашевелились какие-то странные чувства, до этого момента неведомые. Если темная сторона есть в каждом, то, думаю, это она пробудилась под наглыми взглядами и бесцеремонностью молодого байкера. Я вдруг представила, как снова оказалась в его объятиях, почувствовала вкус его теплой кожи, смогла ощутить его дыхание на своем теле. Я пришла в себя от резкой боли – замечтавшись, прокусила губу. Испугавшись порочных мыслей, я затолкала коробку с ними так глубоко, как только это возможно. Я замужем, почему подобные образы вообще приходят мне в голову?

***

Уже неделю байкеры зажигают в Скарборо. Зависают в барах, колесят по окрестностям. Через несколько дней собираются идти на яхте. Та девица, что хихикала надо мной, Сидни, при виде меня каждый раз скрипит зубами. Когда я дежурю в офисе, она часто звонит и просит принести то шампунь, то чистые полотенца. С Эдом демонстративно флиртует, но только при мне. Но он не отвечает ей, сохраняя свою деловую учтивость.

Эти ребята действительно не доставляют проблем. Некоторые даже иногда помогают донести что-то тяжелое. Ведут себя вежливо, приходят поболтать. Эду, конечно, это не очень нравится, но разговоры носят только характер веселой болтовни.

Только Ноа держится на расстоянии. За все время я видела его лишь во время регистрации, а еще мы случайно столкнулись возле номеров. Он поздоровался, даже не взглянув на меня. Странно, но это было обидно, потому что у меня в свою очередь от волнения перехватило дыхание.

Но сегодня, Подруга, он зашел в офис и склонился над стойкой. Я заполняла бумаги, поэтому не сразу заметила его.

– Мне кое-что нужно.

Голос Ноа эхом пробежал по моему позвоночнику.

– Что же?

– Работа. Может, вам нужна здесь лишняя пара рук? Я как-то подрабатывал в отеле в Канзас-Сити, кое-какой опыт у меня есть.

«Да, твои руки мне явно бы пригодились», – подумала я, представляя отнюдь не уборку.

– Думаю, занятие для тебя найдется. Наш помощник сейчас занят экзаменами. Я думала, вы здесь отдыхаете. Яхты почти готовы.

– У меня морская болезнь, – сказал он сухо. – Если я скажу тебе кое-что, ты не разболтаешь?

Я приподняла одну бровь и покачала головой.

– Не хочу ехать с Сидни. Ненавижу прилипал.

– Их никто не любит. Скажи ей прямо.

– У таких, как она, выборочная глухота. Они слышат только то, что хотят.