Письма подруге
Шрифт:
– Вообще-то я Истбрук. Пора бы уяснить.
Я подняла руку и помахала ею перед носом Мэтта, демонстрируя обручальное кольцо.
– Знаешь, что это? Не-а. Не знаешь. Я тебе расскажу…
– Спасибо, я знаю, что это такое.
Я залилась хохотом. Мы как раз зашли в дом, и я заорала во все горло:
– Эд! Эдди, милый, я дома!
Тишина. Ни звука.
– Эй, он что, не ждет меня? Я уехала в десять утра за покупками, сказала на пару часов. А сейчас уже… Который час?
– Поздний.
Мэтт начал злиться. Не на меня – на Эда. Но я была слишком
– Я знаю, что делать, Мэтти!
Я понизила голос и прошептала парню в самое ухо, нечаянно коснувшись губами его кожи:
– Отнеси меня в мотель.
Без слов он подтянулся, перехватил меня удобнее и вышел на улицу. Наш дом стоит в какой-то сотне ярдов от мотеля. Поэтому далеко ходить на работу не приходится.
Эд дремал за стойкой регистрации. Едва сдерживая хихиканье, я начала много раз подряд жать на звонок.
– Эй, портье! Нам нужна комната! И побыстрее! Мы с этим красавчиком будем развлекаться всю ночь напролет.
Муж вздрогнул и уставился на меня широко распахнутыми глазами. Через несколько мгновений он сообразил, что происходит, и нахмурился.
– Джесс, где ты была? Какого черта… Ты пьяна?
– Разве что самую чуточку, – сказала я и громко икнула. Снова звонко рассмеялась над собой.
– Звонил доктор Вудсбен. Ты сбежала с химиотерапии.
– То есть, тот факт, что она туда вообще поехала, тебя не смущает? – спросил Мэтт.
Эдвард оставил вопрос без ответа. Он продолжал испепелять меня взглядом.
– Джесс, что все это значит?
– Мэтт, не обижайся на Эда. Он любить игнорировать то, что ему не по душе.
Я была крайне довольна собой. Мне казалось, что я держу ситуацию. Наверное, потому что Эд не знал, как себя вести. Конечно, ему не нравилось происходящее, он бы с радостью разорался или бросился на Мэтта с кулаками, но ему было важно сохранить лицо. «Недостойно» было бы закатить скандал. В то же время, на лице мистера Истбрука читалось недоумение – достойно ли с его стороны позволять моему бывшему держать меня на руках? Забавное зрелище, Подруга.
Муж процедил:
– Не мог бы ты поставить мою жену на землю?
– Не мог бы, – отрезала я. – Мне не устоять без его поддержки. – Прозвучало очень двусмысленно. – Он отнесет меня домой, и я лягу спать.
– Я сам провожу тебя и помогу лечь.
– Что ты, милый! У тебя мотель. Нельзя оставлять мотель, – наставительно возразила я. – Разве мы можем оставить мотель. Это эгоизм.
Эд скрипел челюстью так, что, казалось, сотрет все зубы.
На пороге дома Мэтт осторожно поставил меня на пол и убедился, что я в состоянии держаться на ногах. Все еще легонько придерживая меня за руки, он прошептал:
– Прямо как в школе. Мы прокрадывались сюда, пока твой папа был на дежурстве. Стояли здесь в темноте и целовались.
– И хихикали. А мама шипела на нас, в шутку. Говорила: «Вот сейчас отец увидит, всыплет вам обоим».
– А сама улыбалась.
Мы тихонько смеялись, словно боясь разбудить маму или попасться на глаза папе. Теплое воспоминание вызвало огромный наплыв грусти.
– Мэтт, мне их так не хватает…
– Знаю, Джесси. Мне тоже. Отправляйся спать. Завтра твоя голова не скажет спасибо за виски.
– Спасибо, что ты побыл со мной.
– Ерунда. Спокойной ночи.
Мэтт очень нежно поцеловал меня в нос. Он делал так всегда с тех самых пор, как мы начали встречаться. Он считает, что это интимнее, чем поцелуй в губы.
– Для меня ты навсегда останешься юной и смешной Джесси Дженюарис.
Меня обдало жаром. Впервые с тех пор, как мы возобновили общение, я почувствовала влечение к Мэттью. Страшно признавать, но за целое десятилетие к Эду меня никогда не тянуло так сильно. Мне хочется свалить чувства на алкоголь, Подруга… но, боюсь, дело не в этом. Конечно, мы иногда мило флиртуем. Но лишь по-дружески, ничего серьезного. В эту ночь, когда я стояла пьяная в своем доме, после провалившейся попытки пройти химиотерапию, именно прикосновения Мэтта пробудили во мне желание бороться.
Разумеется, у нас ничего не было. Он просто ушел, а я упала спать.
Сегодня утром моя голова звенела как колокол. Мужа не оказалось рядом в постели, и это почему-то вызвало во мне острую его нехватку. Я повалялась еще немного, вспоминая о вчерашнем прощании с Мэттом. Я усмехнулась. Пьяные бредни. Я и Мэтт. Какая глупость!
Я выползла на кухню, щурясь от яркого света. На столе меня ждал завтрак и нечто ужасного серо-зеленого цвета. Под стаканом с этой жуткой жижей лежала бумажка. Резко начертанные буквы гласили: «Выпей меня». Пожав плечами, я последовала совету записки. На вкус смесь оказалась гораздо лучше, чем на вид. Мне мгновенно стало лучше. После душа и перекуса я почувствовала себя просто замечательно. Настроение было на пике.
Когда я вошла в офис мотеля, Эд регистрировал новых жильцов. Молодые мужчина и женщина, судя по беспрестанным обменам взглядами, молодожены. Я радушно их приветствовала.
– Доброе утро. Добро пожаловать в «Санрайз».
Эд улыбнулся так, что я снова влюбилась в него. «Боже, да что со мной сегодня».
– Мистер и миссис Уолтер, познакомьтесь, это мой партнер и моя жена, Джессика.
– Вы давно женаты?
Девушка не слишком тактично осматривала то меня, то Эдварда.
– Больше одиннадцати лет.
– Вы что, выкрали ее из детсада?
Мы рассмеялись. Это частый вопрос. Я не выгляжу на свой возраст, старение еще не коснулось меня (и уже не успеет), зато Эд уже заметно поддается изменениям. Разница между нами пока лишь увеличивается с каждым годом.
– Нет, я просто пью его кровь.
Привычная шутка. Теперь эта парочка, как и все остальные, решат, что я вышла за «старика» потому, что он по здешним меркам «крутой бизнесмен». Еще и отжала у него половину мотеля. Очевидно же, что я брошу его ради первого проезжего красавца. Новоиспеченная миссис Уолтер будет очень внимательно следить за тем, как я общаюсь с ее суженым.