Пламя Феникса

Бабчинская Юлия

Его губы чуть надломились в улыбке.

– Но я должен хоть чем-то помочь тебе в турнире, правда? Тебя будет ждать подарок. Когда будет тяжело, подумай обо мне. Вспомни, чему я учил тебя, поверь в себя.

Он не дал ей времени ответить, коснувшись ее губ слишком легко и трепетно, словно и сам был иллюзией. А в следующий миг он растворился в тенях, оставляя Лали со странным чувством потрясения. Вот она, у гробницы своего брата, целуется с его врагом. С демоном.

Лали пыталась вызвать мысли о Роши, но все в голове спуталось и перемешалось. А Роши… она так долго мечтала

о нем, и когда очнулась после возвращения из Запределья, а он сидел у ее постели, ей хотелось броситься в его объятия. И так и случилось, Роши тоже едва сдерживал себя, да страж его раздери, он совсем себя не сдерживал! И что-то внутри Лали заставило ее испуганно отпрянуть. А готова ли она к тому, что так долго ждала?

И конечно она с радостью помчалась за демоном, когда тот явился, лишь бы избежать неловкости с Роши.

– Ваше высочество? – раздался голос за ее спиной, от которого по телу побежали мурашки. О великие музы! Сколько же она стоит тут и грезит невесть о чем! – Что вы здесь делаете? Вас повсюду ищут.

Лалибэй медленно повернулась и встретилась с обжигающим взглядом принца Самсона. Его только сейчас не хватало!

– Я… э… мне надо было прогуляться в одиночестве, – проговорила она, покосившись в сторону гробницы с Виктором. Но ничто не выдавало, что ее брат находился внутри.

Луч солнца проломил серую высь над ними – купола или крыши здесь не было, лишь небо над их головами. Свет устремился к серой плите, скрывавшей Виктора, разливаясь по безжизненному камню. Лали слегка улыбнулась.

– Ваш Храм Солнца очень красивый, – сказала она, повернувшись к Самсону. – Да. И вы еще сможете им полюбоваться. Только необходимо отдохнуть с дороги. Впереди турнир. Силы вам понадобятся.

Лали уставилась в пол, не выдержав взгляда принца. Он обладал столь мощной внутренней силой, что ей становилось рядом с ним не по себе. Мозаика у нее под ногами складывалась в изображения сказочных птиц и узоров из цветов и трав.

– Что это за птица? – спросила Лали, потерев носком туфель выложенное камнем существо с огненным оперением.

– Киноварь, птица юга, – отозвался Самсон, и Лали мгновенно вспомнила о красноволосой девушке, что сидела на корме корабля и указывала путь. Лали двинулась по кругу, изучая изображения на колонах и стенах.

– А это? – Она протянула руку к фреске с лазурной птицей.

– Дождь-птица, – сквозь зубы проговорил Самсон, будто желал поскорее закончить с ней беседу. Возможно он не самый лучший собеседник. Лали с любопытством глянула на принца, подмечая его мускулистые руки, надменность его взгляда.

– О, а это ведь журавли, – Лали залюбовалась фреской с чудесной парой птиц, белой и черной, что распахнули крылья, будто приветствовали друг друга. Наварное, духу Виктора здесь и впрямь будет спокойнее.

Лали задрала голову и увидела ослепительной красоты фреску, от которой у нее перехватило дыхание.

– Дракон и Феникс, – ровным тоном прокомментировал принц Самсон. – Небесные супруг и супруга. Император и его императрица.

Внутри у Лали зашевелилось что-то тревожное и в то же время знакомое.

Дракон обвивал хвостом

огромную и горделивую птицу, от которой исходило сияние.

– Они потрясающие, – выдохнула Лали.

– Этот храм построили наши предки, говорят, еще до того, как Имгэ разделили на территории.

– Все это очень увлекательно, – раздался женский голос, – и из-за колонны вышла Ксиу. – Но неужели вы думаете, принц, что своим скудным рассказом сможете заморочить голову моей сестре?

Ксиу как всегда выглядела изумительно, она даже где-то раздобыла цветы и украсила ими прическу. Белая шея и грудь создавали чудесный контраст с ее алым платьем, которое еле держалось на плечах.

Лали заметила, как побагровел принц Самсон. Ксиу взяла ее за руку и потянула, но Лали осталась на месте. Она сама может решать, где ей быть и с кем разговаривать, не так ли?

– Ну хорошо… – протянула она, вновь обращаясь к Самсону. – А это что? – Она указала на три ниши, две из которых были заняты предметами в стеклянных ящиках, а третья пустовала.

Принц Самсон перевел взгляд на нее и – святые музы! – улыбнулся.

– Здесь хранятся Великие Сокровища нашего народа. Это Небесный Меч нашей богини, Царицы Солнца, – он указал на длинный клинок, вовсе не такой изогнутый как стига. Лезвие было завернуто в тонкую ткань, а рукоять украшали перламутровые пластины. – А вот здесь – Сияющая Яшма, священное ожерелье…

– А что должно быть здесь? – спросила Лали, подходя к пустующему алькову.

– Зеркало мудрецов, – ответил Самсон. – По крайней мере, так передается из поколения в поколение. Его украли в незапамятные времена, а когда оно вернется в Храм, нас ждут небывалые перемены.

Хорошие то будут перемены или нет, Лали предпочла не спрашивать и наконец позволила Ксиу увести себя под свирепый взгляд принца Самсона. Ей и впрямь требовался отдых.

*

– Лали, почему же ты до сих пор такая непослушная! – вспылила Ксиу, подергивая плечом, пока они шли к гостевому дому.

Для отдыха им выделили на вид простое и изящное временное пристанище, вокруг сновали люди в серых одеждах, по которым шли черные и белые разводы, как по воде, и всегда в разных комбинациях. Генерал и его приближённые носили исключительно алые, терракотовые, иногда коричневые одежды.

Но Лали только и могла, что переставлять ноги. Она так устала, что увидь она сейчас подушку, то тут же отключилась бы, хотя день только занимался.

Ей жутко не хватало времени немного остановиться и все обдумать, а не бежать сломя голову, натыкаясь на шипы или обжигаясь.

У домика перед ними была темно-вишневая черепичная крыша, выгнутая к небу, а из-под козырька хитро выглядывала драконья морда, которая тотчас же напомнила ей о стражах Ремесиса. И о Юви. И обо всем беспределе, что творился кругом.

Две приветливые женщины встретили их у порога дома и поклонились им. Лали хотела остановиться и спросить у них воды, в горле пересохло от духоты, но Ксиу потянула ее за собой, по деревянной веранде, которая змеей огибала дом.

– Сейти, это же Сейти, – прошептала ей вслед одна из женщин в пепельном наряде.