План по соблазнению герцога
Шрифт:
— Госпожа, — я повернулась на спокойный голос Элизы, и железный поднос выпал из моих рук, ударившись с каким-то смущенным звоном об оторванную ножку стула.
— Что такое? — уточнила я.
— Что такое?.. Что такое, ты спрашиваешь?! — взвизгнула матушка, выглядывая из-за перевернутого дивана.
— К вам герцог Сильбербоа. Спрашивает, можете ли вы его принять?
— Нет! — возмущенно зашептала матушка.
— Зови! — кивнула я.
— Ты что творишь?! — все так же тихо зашипела женщина, — Элиза, стой!.. Элиза!
— Думаешь, он не слышал? — спокойно уточнила я.
— А ты хочешь, чтобы он еще и увидел?!
— А
— Выходи сама! — потребовала матушка.
Я уже выпустила пар, так что спорить желания не было. Мама, кажется тоже успокоилась и теперь вполне благодушно, как мне кажется ворчала, с отчаянием оглядывая разрушения. Я скорее выскользнула за дверь, пока она не пришла в себя, и тут же наткнулась на внимательный взгляд, от которого по спине прямо до поясницы разбежались мурашки.
— Добрый вечер.
Я кивнула.
— Добрый. Вы что-то хотели?
Он внимательно меня осмотрел. Сделал шаг в мою сторону и вдруг обхватил лицо ладонями, приподнимая, чтобы осмотреть.
— Почему-то я думал, что вы будете плакать.
Я как-то нервно хохотнула. С чего он это взял, интересно?
— Чтобы я заплакала, придется вонзить нож мне в печень!
Он кивнул как всегда спокойно, просто принимая к сведению.
— Я пришел пригласить вас на вечернее свидание.
— Правда? — обрадовалась я, но он вдруг выдал:
— Но я передумал.
Я скрипнула зубами, и в груди как-то резко потяжелело. Ну а чего еще ждать? Может он и не видел, но явно слышал, как я громлю комнату. Кто вообще после такого захочет на свидание?..
— Я не приглашаю, я вас забираю. А может быть даже не верну до утра. Вы когда-нибудь гуляли по крышам?
Я наклонила голову, скрывая радостную улыбку, даже по ощущениям как-то нелепо расползшуюся по лицу. Захотелось одновременно и засмеяться и почему-то заплакать. Я неловко мотнула головой, показывая, что по крышам еще не гуляла, хотя сидела на них часто. Но это же разное?..
— Вот и замечательно.
Герцог был рад возможности улизнуть. Фиви вполне могла подписывать документы по его доверенности, а кроме подписи да печати там, по сути, ничего и не нужно было. Но самих бумаг на подпись было столько, что можно было до ночи сидеть! И мужчина с раздражением думал о причинах, побудивших кузена под откровенно нелепым поводом свалить всю документацию разом именно сейчас.
Стоило попробовать поговорить с мисс Фламмен на эту тему еще раз, только может как-то поделикатнее?.. Мужчина не очень понимал, как можно поговорить еще деликатнее, но может если чем-то порадовать невесту прежде, чем задевать волнующий его вопрос, она будет более расположена к диалогу? Его одновременно раздражало, что нужно подстраиваться под ее вспыльчивый характер, но и интриговало — что бы такое придумать, чтобы добиться своего, доказать, что он прав? В конце концов, если она немножко вспылит, это даже интереснее… Ну не убьет же она его, в самом деле?
— …ты что делаешь?! Поставь стул на место, бешеная девчонка! — чуть приглушенный из-за закрытой двери, но все равно совершенно узнаваемый хруст дерева заставил его застыть на месте, прислушиваясь.
Герцог наткнулся взглядом на флегматичную служанку мисс Фламмен, с которой она почти не расставалась. Та была совершенно спокойна, будто не происходит ничего из ряда вон выходящего.
— Поставь!.. О боги, о боги… Элиза!
Женщина
— Она хорошая девочка, просто когда ей грустно, она не плачет, а злится, — вдруг сказала женщина, и герцог молча кивнул, запоминая.
— …сервиз!.. ЭЛИЗА!!!
Служанка чуть устало вздохнула и зашла в покои своей госпожи. Злится, когда грустно. То есть, ей сейчас грустно?
Глава 10. Ночное свидание
Столица не спала. Оно и не удивительно, помолвку наследника праздновали с размахом. Ночные гуляния, танцы, уличные театры и артисты, стекавшиеся поближе к столице, чтобы больше заработать… Этот шум не достигал дворца, и я даже не представляла себе масштаба праздника. Для меня праздник — украшенная с изяществом бальная зала и танцы, в которых каждое движение точно выверено — и попробуй не туда наступи! — тихие разговоры и звон хрусталя.
Чуть в отдалении от дворца же происходил какой-то невыразимо шумный хаос, где каждый двигался куда левую пятку потянет… люди сталкивались, взрывались хохотом, то тут то там вдруг освобождался пятачок и люди начинали танцевать еще до того, как для них кто-нибудь заиграет, а порой вместо музыки были только ритмичные хлопки да стук сапог о брусчатку. И все блестели улыбками, даже если вдруг кто-то затевал драку — только смеялись, будто так даже лучше, веселей.
Внизу было светло, словно днем, от праздничных фонарей и факелов, но на крыше, где мы сидели с герцогом, я едва могла разглядеть его лицо. Он не отпускал моей руки, и вообще не отпускал меня от себя все это время — просто чтобы случайно не оступилась и не сорвалась, а я и не дергалась. Только радостно крутила головой, чтобы ничего не пропустить, и сейчас тоже — внимательно вглядывалась вниз, в людей, запечатляла в памяти из веселье.
А еще — внимательно слушала. Я уговорила герцога рассказать три самых нелепых случая в своей жизни и теперь радовалась, что в темноте он не видит, насколько широкая улыбка растянулась на моем лице!
Он уже рассказал, как в двенадцать лет ночью сбежал из дома с конюхом на рыбалку и пытался ловить рыбу на драгоценные камни (и что самое удивительное — поймал!), как в пятнадцать впервые влюбился, а загадочной незнакомкой с нежным овалом лица и в трауре по почившему мужу оказался его троюродный брат, граф Кристен, имевший в обществе репутацию человека очень эксцентричного (но кто ж знал, что настолько!), и теперь вот рассказывал последнюю историю.
— …я тогда начитался романов из серии «Приключения принца Вессильского», и решил по его примеру переодеться в дешевое тряпье и посмотреть, как живут простые люди, — улыбнулся герцог тепло одним свои голосом, вспоминая свои юношеские забавы.
— А я тоже читала эту серию! — воскликнула я.
— И кто вам там нравился? — мужчина повернул ко мне едва различимое в темноте лицо.
— Маркиза, конечно!
— Она же главный злодей всей серии? — удивился мужчина.
— Да-а-а, — кивнула я, глубоко вдохнув в грудь прохладный ночной воздух, пахнущий какой-то жирной выпечкой и горелым мясом, — Я мечтала, что однажды тоже смогу испортить жизнь какому-нибудь благородному господину. Так что было дальше?