Плащ и шпага

Ашар Амеде

— Я так и думал. Но опять, и ещё раз, дело идет о вас!

— А чего же мне бояться, если вам не грозит здесь никакая опасность?

Принцессу прервал легкий шум: Хлоя постучалась в дверь и вошла.

— Там внизу, — сказала она, — какой то человек в лохмотьях так настоятельно требует, чтобы его допустили к принцессе, что швейцар позвал меня. Я видела этого человека: он клянется, что вы будете рады его видеть. Я смотрела пристально ему в глаза.

— Я такой болван, — сказал

он мне, — что не умею хорошо объяснить, но мне сдается, что ваша госпожа поймет меня.

— Как он сказал? Черт возьми! Да это Коклико! — вскричал Югэ. Позвольте ему войти сюда.

Принцесса сделала знак и почти тотчас же вошел тот самый тряпичник, которого она видела спящим на улице у столбика. Он бросил свой крючок и подбежал прямо к Югэ.

— А! Жив и здоров! Ну, я доволен! — вскричал он.

Он оглянулся кругом и продолжал, улыбаясь:

— Клетка-то славная и красивая, но век в ней сидеть нельзя и пора подумать, как бы из неё выйти.

— Слышите? — сказал Югэ, обращаясь к принцессе.

— Но, — вскричала она, — но ведь там люди, которые вас караулят! И если бы вы даже дали им смелый отпор, прибегут другие и схватят вас!

— Поэтому то и нечего тут прибегать к смелости, — сказал Коклико своим спокойным, как всегда голосом, — теперь её нам вовсе не нужно, довольно с нас будет и хитрости.

Хлоя, слушавшая до сих пор, хотела было уйти.

— Нет! Нет! — сказал Коклико, удерживая её руку, — вы, кажется мне особа разумная, следовательно будете не лишней на предстоящем совещании.

Хлоя спрятала руки в карманы, скорчила самую скромную рожицу и стала за принцессой, поглядывая искоса на Югэ.

— Сам дьявол сидит в мошенниках, которые вас преследуют, — продолжал Коклико. — Тут кроется какое-то гнусное злодейство. Перед тряпичником с плетушкой не очень то они стесняются. Кусая корку хлеба с куском сыра, я разговорился с одним из тех, кого мы так славно поколотили там, на улице Арси. Он рассказал мне, что их начальник, какой-то Лоредан, слывет сыном…

— Капитана д'Арпальера, — прервала принцесса.

— А! Вы это знаете! Это вещь такая важная, что нам нельзя ждать ни малейшей пощады с этой стороны. Кажется, этого этого Лоредана подняли с мостовой в каком то городе, отданном на разграбление после того, как его взяли приступом. Брикетайль, в первый и в последний раз в жизни, без сомнения, сделал доброе дело: он взял бедного мальчугана, кричавшего на пороге горящего дома, положил его себе на седло и увез. Ребенок каким то чудом остался жив, научился военному делу и стал, не знаю как, поручиком при дворе, где его считают малым надежным.

— Да, надежным, и даже чем-то получше, — сказал Югэ.

— Вас не удивит,

конечно, если я прибавлю, что для разбойника, которому он обязан дневным светом и своей шпагой, он готов не любые муки. Я все это выпытал, потому что всегда полезно знать, с кем имеешь дело, особенно между врагами.

— А каким же будет заключение? — спросил Югэ.

— Заключение, граф: нам нельзя рассчитывать ни на подкуп, ни на открытую силу. Лоредан отлично принял свои меры: отель окружен со всех сторон.

— Я была уверена! — сказала принцесса.

— Особенно сокрушаться тут нечего. Сколько рыбы проходит через сети! И я надеюсь доказать это.

— Каким образом? — спросила она с живостью. — Если удастся, г. Коклико, то я знаю кое-кого, кто вам будет за это очень благодарен.

Э! Хоть я и болван, а все-таки иногда могу кое-что придумать! И именно тут вот эта самая барышня нам и поможет.

Хлоя поклонилась и подошла поближе.

— Есть тут ещё кто-нибудь, кроме барышни, на кого можно бы положиться? — спросил Коклико.

Принцесса и Хлоя переглянулись.

— Есть Паскалино, — сказала Хлоя, немного покраснев, я его знаю и могу поручиться, что он сделает все, что хотите из любви к принцессе, если я попрошу.

— Попросите, барышня, и пусть он не слишком удивляется, если увидит незнакомого товарища, который понесет с ним принцессу в портшезе.

— А мне, значит, нужно выехать? — спросила принцесса.

— Да, принцесса, среди дня, около полудня, потрудитесь совершить прогулку в портшезе, вдвоем с Паскалино вас будет иметь честь понести граф де Монтестрюк, мой господин.

Э! — сказал Югэ, — а ты сам?

— Раз все видели, что сюда вошел тряпичник, надо, чтобы он и вышел на глазах у всех. Принцесса позволит положить ваше платье к ней в портшез под юбки, а барышня, ручающаяся нам за преданность доброго Паскалино, сумеет добыть нам ещё и ливрею для графа.

— По милости принцессы, у Паскалино две ливреи, очень чистых, и он охотно отдаст ту, которая получше, в распоряжение графа де Монтестрюка, если я его попрошу. Они одного роста, я вчера чуть не ошиблась.

— Значит, платье у нас есть, так как барышня сейчас же пойдет попросить его у хозяина, который, наверное не откажет, в чем ручаются её хорошенькие глазки, и она принесет нам его тотчас же. Переодеться можно в одну минуту где-нибудь в темном кабинете, и если только я не вернусь сюда, то при первом ударе полудня можно и в путь!

— И мы пойдем?.. — спросил Югэ.

— В такое место, где принцесса может остановить нас без всякой опасности: например в баню или куда-нибудь, где на хозяина можно вполне положиться.