Платиновая карта

Незнанский Фридрих Евсеевич

— У кого это — «у нас»?

— Сами знаете у кого. Короче, нечего тут базарить. Или башляйте, или забирайте своего терпилу и возитесь с ним сами.

Десантник взял кружку с пивом и отхлебнул большой глоток.

Сидящий напротив него, похоже, пребывал в задумчивости. Наконец он заговорил:

— Мне не нравится, что вы меняете условия сделки в одностороннем порядке. В бизнесе так дела не ведутся.

— Здесь вам не бизнес, — возразил Десантник. — Это жизнь.

— Только исходя из

этих соображений я соглашусь на ваше требование. Вы получите всю сумму в течение трех дней. Вас это устроит?

— А побыстрее нельзя?

Собеседник покачал головой:

— Нет. Это требует времени. Я и так иду вам на уступки.

— Ну ладно, — разрешил Десантник. — Три так три. — Он вальяжно улыбнулся и добавил: — Что с вами делать, не убивать же.

— Я полагаю, на этом нашу встречу можно считать законченной, — сказал собеседник, не обращая внимания на плоский юмор Десантника. — Если возникнут проблемы — звоните. Телефон вы знаете. А теперь — мне пора.

Он встал из-за стола.

— А как же пиво? — спросил Десантник.

— Выпейте сами, — сказал собеседник, повернулся и направился к выходу.

Десантник проводил его взглядом, затем прищурил серые глаза и тихо процедил сквозь зубы:

— С-сука.

2

— Здравствуйте, Татьяна Олеговна.

— Здравствуйте.

Акишина посмотрела на Турецкого доброжелательно, но, судя по всему, она его не узнала.

— Я Александр Борисович Турецкий. Мы с вами встречались несколько дней назад, помните?

— А-а… Как же, как же… — Татьяна Олеговна слабо улыбнулась. — Надеюсь, вы пришли ко мне с доброй вестью?

— Это зависит от вас, — строго сказал Турецкий.

— От меня? — удивилась Акишина.

Александр Борисович кивнул:

— Именно. Где мы можем поговорить?

— М-м… Можно в учительской, но там народ. — Татьяна Олеговна растерянно посмотрела на Турецкого.

— Народ нам ни к чему, — сказал Александр Борисович. — Татьяна Олеговна, вы курите?

— Иногда, — сказала Акишина.

— А где вы курите?

— У нас есть специальное место для курения. Но там тоже могут быть люди.

— Тогда как насчет того, чтобы прогуляться по улице? У вас ведь сейчас «окно» в занятиях?

Акишина посмотрела на настенные часы и кивнула:

— Да, почти на полчаса. Если хотите, давайте прогуляемся. Я только плащ наброшу.

Рядом с музыкальной школой, в которой работала Акишина, был разбит небольшой скверик. Туда и направились Турецкий и Акишина.

Расположились они на скамейке. Турецкий закурил сигарету.

— Татьяна Олеговна, — начал он, — разговор у нас с вами будет серьезный. Я хочу, чтобы вы отвечали на мои вопросы честно и четко.

Акишина посмотрела на Турецкого и вдруг ослепительно

улыбнулась (должно быть, эта улыбка всегда срабатывала в разговоре с мужчинами).

— Вы так говорите, будто я у вас в кабинете на допросе, — весело сказала она.

— Надеюсь, что до этого не дойдет, — сказал Турецкий без всякого юмора. — Как Вера? С ней все в порядке?

Акишина покосилась на Александра Борисовича. Пожала плечами:

— А что с ней может быть?

Турецкий усмехнулся. Эта женщина явно умела врать, ее интонация была абсолютно спокойной, с легким оттенком удивления.

— Нам известно, что вы встречаетесь с Андреем Максимовичем, — сказал Турецкий.

Вот теперь Акишина слегка побледнела.

— Что значит — встречаюсь? — спросила она. — И вообще, кто это — Андрей Максимович?

— Андрей Максимович — это человек, который похитил вашу дочь, Татьяна Олеговна, а Денис Грязнов — мой старый знакомый. Я знаю все детали этого дела. Вы, кстати, в курсе, что Максимовичу грозит семь лет тюрьмы?

Татьяну Олеговну передернуло так, словно ей внезапно стало холодно.

— Никакого похищения не было, — твердо сказала она. — Не верите — спросите Веру.

Турецкий покачал головой:

— А я не про похищение. Максимовичу и его друзьям будут инкриминироваться преступления, предусмотренные частью второй статьи сто восемьдесят седьмой УК РФ — изготовление или сбыт поддельных кредитных карт и иных платежных документов. Наказание, предусмотренное этой статьей, — от четырех до семи лет.

Акишина молчала.

— Надеюсь, вы к этому не имеете никакого отношения? — поинтересовался Турецкий.

— Я про это ничего не знала. А то, что я изменяла мужу… Я просто влюбленная женщина, только и всего. Разве это преступление — любить человека, который моложе тебя?

Александр Борисович нетерпеливо дернул щекой:

— Бросьте, я ведь не об этом. Вы знали, что Вера в Подольске. И знали, что она принимает участие в изготовлении фальшивых карт.

На какое-то мгновение лицо Акишиной стало холодным и неприветливым. Но она взяла себя в руки и сказала мягким голосом:

— Ничего я не знала. Я догадывалась, что они задумали какую-то авантюру, но Андрей никогда не посвящал меня в свои дела. Он просто сказал, что им нужен хороший программист. И еще он сказал, что Вера получит за свою работу хорошие деньги. Не знаю, как бы поступили вы, но меня этот довод убедил. Верочка учится в престижном вузе на платном отделении. Кроме того, ей нужны деньги на модную одежду, на карманные расходы. Вы ведь знаете молодых. Сергей Михайлович — очень строгий отец. Он никогда не баловал Верочку. Вот я и подумала: если она заработает немного денег, кому от этого будет плохо?