Платиновая карта
Шрифт:
— Как его имя?
— Не знаю. Правда не знаю! Мы списались с этим человеком по Интернету. Я случайно набрел в сети на его объявление. Александр Борисович, вы должны мне верить! Я ведь сам… сам к вам пришел! — Херсонский прижал ладонь к груди и поморщился. — Ч-черт… Опять сердце прихватило… — Взгляд Якова Наумовича стал жалобным и умоляющим. — Александр Борисович, пожалуйста, разрешите мне отдохнуть. Я не спал больше суток.
Турецкий стряхнул с сигареты пепел и сурово посмотрел на Херсонского.
— У вас
— Как у всех стариков, — вздохнул Херсонский. — Мне бы только отдохнуть.
— Ладно, я распоряжусь, чтобы вас отправили в больницу. А нашу беседу мы продолжим позже.
В тот же день Рябчук, тяжело отходивший после клофелинового отравления, рассказал Турецкому, что председателя Союза инвесторов Ивана Петровича Кожухина утопил в Истринском водохранилище не кто иной, как Григорий Вашкин, в просторечии — Десантник. Сами Рябчук и Марков при утоплении не присутствовали, они ждали Десантника в машине неподалеку от водохранилища.
Десантник пришел с «дела» мокрый и злой и несколько раз повторил, что терпила сопротивлялся и никак не хотел идти ко дну. После чего весь день грелся водкой в той самой забегаловке, где проходили встречи Рябчука и Сидоренко, приведшие Десантника и Маркова к столь печальной для обоих развязке.
Однако вопрос о том, кто же убил американского миллиардера Лайэма Платта, оставался открытым.
Глава четырнадцатая
Конец игры
Вера Акишина и Александр Борисович Турецкий сидели в машине Турецкого. Девушка не захотела беседовать со следователем у себя дома, «чтобы не травмировать родных». (Татьяна Олеговна и Артур дали подписку о невыезде, и приход Турецкого мог и в самом деле вызвать у них состояние, близкое к нервному шоку.)
Прежде чем приступить к беседе, Турецкий закурил. Предложил было Вере, но та покачала головой:
— Нет. Но вы курите.
Девушка была очень красива. Овальное лицо с красиво очерченными скулами, большие глаза, окаймленные длинными пушистыми ресницами, изящный нос, пышные светлые волосы, рассыпанные по плечам. Глядя на Веру, Турецкий почувствовал в сердце застарелое щемящее чувство, которое всякий раз возникает у мужчины, когда он видит перед собой красивую и недостижимую — по разным причинам — женщину.
— Вера Сергеевна, — начал Турецкий, — я знаю все про «Платиновую карту» и про ваше участие в этом… — Турецкий слегка усмехнулся, — проекте.
— Мне все равно, — равнодушно сказала Вера, не глядя на Турецкого. — Я готова ответить за все, что сделала.
— Я пришел сюда не затем, чтобы обвинять вас в чем-то, — мягко сказал Александр Борисович. — Я расследую убийство человека. И вы можете мне в этом помочь.
Вера повернулась и посмотрела на Турецкого.
«Ангел, — подумал
— Я готова помочь вам, — сказала Вера. — Но не уверена, что смогу. О каком человеке вы говорите?
— Его имя Лайэм Платт.
Вера кивнула:
— Я слышала это имя. Он ведь миллиардер, да?
— Был, — ответил Турецкий. — Пока его не убили.
Вера нахмурила тонкие, темные брови.
— Вряд ли я смогу вам помочь, — тихо сказала она. — Я никогда не была знакома с Платтом. Почему вы пришли с этим ко мне?
— Потому что вы близко знаете человека, который… который был связан с Платтом.
— Связан? — Вера задумалась. Затем ее ресницы дрогнули, а в глазах отразилось понимание, и она спросила: — Вы говорите о Дэвиде Флине?
— Да, — ответил Турецкий. — Если не ошибаюсь, вы познакомились с ним в Париже?
Вера холодно улыбнулась:
— Да, это было в Париже. Тогда он представился сотрудником фирмы, которая хочет купить наше программное обеспечение. Но потом выяснилось, что это была лишь уловка. Он просто хотел со мной познакомиться. Я ему понравилась, понимаете?
— Прекрасно понимаю, — кивнул Турецкий.
— Потом он приехал в Москву и предложил мне выйти за него замуж. Я ему отказала. — Вера откинула со лба длинную прядь волос. Посмотрела на Турецкого и прищурила свои красивые глаза. — Простите, вас ведь зовут Александр Борисович?
— Да, — кивнул Турецкий.
— Александр Борисович, я плохо знаю историю их отношений. Я имею в виду Дэвида и этого человека… Платта. — Девушка нахмурила чистый высокий лоб. — Я всего лишь раз слышала от Дэвида это имя, — задумчиво сказала она. — И это было очень давно. Примерно полгода назад.
Глаза Турецкого азартно заблестели, как всегда с ним бывало, когда он оказывался «перед лицом» тайны, над которой бился долгое время и от которой зависело раскрытие дела.
— Не могли бы вы вспомнить, в связи с чем Дэвид упоминал это имя?
Вера рассеянно посмотрела на дымящуюся сигарету Турецкого и вдруг сказала:
— Вы можете мне дать сигарету?
— Да, конечно. — Турецкий достал из пачки сигарету и протянул Вере: — Пожалуйста.
— Спасибо, — сказала девушка, взяла сигарету длинными, тонкими пальцами и осторожно вставила ее в губы.
Турецкий поднес зажигалку к сигарете. Вера прикурила, глубоко затянулась и прикрыла глаза. Турецкий думал, что она закашляется, но ничего подобного не произошло. Казалось, что у этой хрупкой на вид девушки был не только «алмазный» мозг и «стальные» нервы, но и «железный» организм.
— Несколько лет назад, — начала свой рассказ Вера, — Дэвид разработал для Платта программу для игры с акциями на бирже. Игра эта касалась манипуляций по понижению и повышению цены на нефть ведущих нефтяных компаний мира.