Плавные прямые
Шрифт:
— Хватит растекаться мыслью по древу! — Перебил католического священника Калидас, который сегодня выглядел на редкость мрачно и сердито. Не то преданному жрецу языческой богини сама мысль о сотрудничестве с Римом претила, не то легкая улыбка на лице короля йогов была вызвана чем-то серьезным, и его старый враг ныне страдал от действий вновь громко о себе заявившего Манидера Садхира либо физически, либо духовно. — Красиво говорить тут может каждый, ну может за исключением совсем еще зеленых юнцов! Мы давно поняли, что предлагают твои хояева, но мы так и не услышали, ради чего нам ввязываться в чужую войну!
— Эта война с врагами рода человеческого не может для вас быть чужой по определению, язычник! Ведь вы люди, а демоны терзающие наш мир осквернят храмы твоих повелителей с ничуть не меньшим удовольствием, чем наши святые места! — Встал на сторону коллеги один из православных священников, который сопровождал
— Демоны осквернить собою наши земли уже пытались, — хмыкнул Калидас, даже и не подумав смутиться. Известие о грядущей бойне, в которой обитатели этого мира собираются наконец-то решить проблему демонов, вряд ли так уж сильно печалило жреца богини, которая обитателей нижних миров тоже весьма серьезно не любила. Но вот идея воевать бок о бок с христианами верховному жерцу явно не нравилась, а именно это и предлагал представленный Северному Союзу документ. Пуска даже общего командования и не предполагалось, не с таким количеством участников, что зачастую ненавидят друг друга… — Победа над ними была славной, и если надо будет, мы её с легкостью повторим!
— Говори за себя, — перебил его король йогов. — Ой, прости, я совсем забыл, что ты в тот раз так ничего толком и не сделал…А потому лучше молчи. Глядишь, сойдешь за умного для тех, кто тебя не знает.
— Моя госпожа получит твою душу, презренный! — Аж побелел от бешенства верховный жрец Кали.
— Да, давненько я у неё в гостях не был, — Манидер Садхир демонстративно положил ногу на ногу, и начал с громким скрипом чесать свою ороговевшую пятку, слегка покрытую въевшейся землей. — Надо будет зайти, когда разберемся со всяким демоническим мусором…А разобраться все-таки надо. Один раз нам повезло удачно подловить тварей, которые вели себя излишне самонадеянно и беспечно… Но я бы не стал рассчитывать на то, что кто-нибудь из вторгшихся в этот мир тварей повторит эту ошибку.
— Мне нравятся гарантии десятилетнего мира между всеми участниками праведной войны, что будут карать демонов. Двоякого толкования тут нет, на нарушителя обрушатся все остальные, кто ставил под данным документом свои подписи, но они могут свершить возмездие и не успеть, так как кары обещанной сразу всеми жрецами единого бога для пособников сил зла лично я бы устрашился. — Как бы в никуда заметил архимагистр Рахул Слон, внимательно изучая висящую перед ним в воздухе копию документов. — И мне нравится список стран, которые уже подписались под этими соглашениями: Англия, Австро-Венгрия, Российская Империя, Соединенные Штаты Америки, Кратос, Франция, Испания, Италия, Греция, Швеция…Но что в этом списке османы делают?!
— Пытаются сохранить за собой хотя бы какие-то осколки своей державы, очевидно же, — пожал плечами Олег, которому добавление осман в данный список тоже казалось ну вот абсолютно излишним…Увы, с ним при составлении международного документа, заверенного высшими силами, посоветоваться как-то забыли. — У них осталось два-три архимага, сколько-то магистров и большая часть народа джинов…Немалая сила, если подумать. Больше, чем может собрать Северный Союз, Франция и уж тем более какая-нибудь Болгария, по которой демоны прошлись катком, не щадя никого и ничего, однако же в список стран-участниц уже внесенная.
— Дык, для статуса сверхдержавы сил у осман всё одно, стал быть, маловато, — хмыкнул поддержавший друга Святослав. — А исчо, оно того, я больше чем уверен, шо многие лорды ихние, кто покуда жив, али ужо османами себя не считаютъ, али в подданство к кому-нибудь иному собираются…Но видать есть хтой-то среди составителей сей, стал быть, бумаженции, кому енти чернокнижники нужны как единое целое, пущай даже ослабленное и раздробленное. Я итъ даже примерно догадываюсь, хто…
Олег тоже догадывался. Ибо Стамбул, пусть и сильно ослабший, а также потерявший большую часть военной мощи и территорий, все равно бы мешал Москве расширяться дальше на юг, перекрывая заодно дорогу русским кораблям в Средиземное Море. Международное признание выживших наследников прежнего режима и десятилетний мораторий на ведение масштабных боевых действий между странами-участницами данного соглашения позволили бы уцелевшим патриотам выбрать
— Ныне не время вспоминать про старые обиды, поскольку пособники демонов, что оскверняли собой державу, созданную моими великими предками, давно уже получили по заслугам! — Неожиданно заявил юный князь Чатурведи, не иначе как надеявшийся с новым султаном не то выгодно договориться, не то вообще породниться…А может быть и вообще самому сесть каким-нибудь чудом на пустующий трон, как фигура компромиссная, легко управляемая своими советниками-визирями, да вдобавок несущая нужную кровь…В этом мире правильному происхождению венценосных особо внимания уделяли меньше чем на родине Олега, но ведь уделяли же! — Я предлагаю поучаствовать всем нам в этом несомненно благом и праведном деянии…Тем более, что раз Англия прекратила воевать с Россией, то у неё высвободилось много сил. Действительно много. И как только проблема демонов окажется решена, а срок мирных соглашений истечет, они почти наверняка придут прямо сюда…И борьба с ними легкой уж точно не окажется. Она и через десять лет такой не окажется, но хотя бы подрастут новые воины на замену павшим, появятся новые крепости и летучий корабли, которые нам раньше запрещали строить, мастера тысячи пушек отольют…
— И все эти пушки, если ничего не изменится, будут произведены в Новом Ричмонде, — громко пробурчал один из старейшин Горного Брахмы. — Господин Святослав, господин Коробейников, вам не кажется, что работать себе в убыток лишь для того, чтоб вытеснить с рынка наших мастеров и разорить их, это недостойно?
— Могу поклясться чем или кем угодно, в убыток себе мы не работаем, и никого разорить не пытаемся! — Приложил руку к сердцу Олег, который давно дожидался подобного момента.Ибо другие участники совета были людьми какими угодно, но не глупыми и быстро поняли бы, что их мастерские с работающими традиционным способом ремесленники не выдержат конкуренции с настоящим промышленным районом, где вдобавок имеются английский станки и английские же специалисты…Хотя часть последних британцы уже выкупили. Но — довольно малую часть. То ли чародей за них слишком уж большую цену заломил, то ли просто по-настоящему высокородные джентльмены считали, что спасение утопающих — дело рук самих утопающих, а у наследников похищенных им специалистов не было достаточно крупных капиталов и достаточно теплых чувств к своей родне, ранее проживавших на одной из самых далеких и незначительных баз британского флота. — Просто прибыль нам наши мастерские приносят самую минимальную, дабы не наполнять сокровищницу монетами, а насыщать людей Северного Союза как можно большим количеством как можно более качественного оружия в как можно более сжатые сроки…Дабы не было меж нами обид и даже разногласий, я готов принять у себя ваших специалистов, показать им все бухгалтерские книги и раскрыть все методы, которые мы внедрили для снижения издержек.
Повторить успех Нового Ричмонджа жрецы, у которых вообще-то имелась вполне себе неплохая производственная база, в теории могли…Но как-то Олег очень сомневался, что у них это действительно получится, даже если в подвалах храма Горного Брахмы найдутся станки, ни капли не уступающие ворованному английскому оборудованю. Ибо столь же важной частью продуктивности его мастерских являлись начальники и специалисты, которых назначали на должность за их эффективность, а не за происхождение из нужной семьи или взятки. Или большое количество одаренных из низших каст, которых допустили до обучения математике, ремеслам или даже магии. А если слуги Горного Брахмы все же сумеют повторить у себя нечто подобное…Ну, тогда чародей будет не против. Ибо они сами же начнут подрывать фундамент существующего сейчас в данной части света миропорядка, при котором отдельным личностям достается всё, а большей части населения — ничего.