Плавучий мост. Журнал поэзии. №4/2017
Шрифт:
Но едва прижмешься к колонне животом голым,
Как заплачут внутри неё голоса бессмертных.
Мы макушки прячем от хищных солнечных вспышек,
Открываем окна, впуская звёздное половодье,
А местных печальных мертвых не видим, не слышим,
В ближайший ларёк за пивом сквозь них ходим.
Херсонес вечерами закатным хересом переполнен,
И хиреют невзгоды, а всходы живут сквозь камни,
К кому-то приходят с пенным вереском волны,
Но
Бедовали в ссылке, горе мыкали византийцы,
С низких скал искали увидеть изгиб Золотого рога.
А потом покой это место выбрал, чтобы разлиться,
А сейчас мимо храмов на пляж разлеглась дорога.
Но прислушайся только, и оживёт литургия,
И я в Херсонес приеду паки и паки,
И ветер мне выплачет тайны свои дорогие,
И вялую кровь разбудят вино и маки.
Юрий Юрченко
Стихотворения
Род. в 1955 г., в Одессе, в пересыльной тюрьме. Детство прошло на Колыме, в таежном поселке, в 420 км от Магадана. В 14 лет ушел из школы. Работал в старательской артели, рабочим в геологической экспедиции, токарем на заводе в Магадане, докером на о-ве Шикотан, художником-оформителем во Владивостоке, артистом Грузинского государственного театра пантомимы. В 20 лет сдал экстерном экзамены за среднюю школу. Учился в Школе-студии при МХАТ (2,5 курса). Окончил: Грузинский государственный институт театра и кино им. Шота Руставели (Тбилиси, 1982), Литературный институт им. Горького (Москва, 1987), Аспирантуру в Сорбонне (Париж, 1997). Работал актером в театрах Владивостока, Хабаровска, Тбилиси, Москвы. Живёт в Москве.
Ars Poetica
«Просто, но не низко»
Жги, ночь, свои костры! —
Учи своим порядкам —
Искусству быть простым,
Искусству быть понятным…
Пропитывай холсты,
Води по строчкам-грядкам…
Как сложно быть простым,
Как трудно быть понятным!..
Ни бисера, ни поз,
Но – «высоко и просто», —
Как в том «дыханье гроз»,
Как в песнях Ариосто!..
…Коль вышел на помост —
Будь лёгок, точен, внятен, -
Как Аристотель – прост,
И как Гомер – понятен.
Без тебя
Я прожил жизнь, родная, без тебя
(Большую жизнь и – разную такую),
Фиглярствуя, шутя или грубя,
Влюбляясь и… отчаянно тоскуя.
Пока я Рим с Лозанной рифмовал,
Шарахался по Рейну и по Сене —
Душа моя – как будто кто-то звал —
Оглядывалась, глупая, на Север…
И –
И видел я девчонку возле клуба:
Раскосые цыганские глаза
И – мною не целованные – губы…
И пусть – потом – другие о любви
С перронов и с причалов мне кричали,
Пусть был я счастлив (на слове лови…) —
Всё ж, эта жизнь была полна печали…
Но я отдам всё царство за «коня» —
За всё свои мытарства и мороки,
За то, что были в жизни у меня
Твои, Печаль, высокие уроки.
…И вижу я – из всех своих лозанн —
Колымские бревенчатые срубы,
Раскосые цыганские глаза
И мною не целованные губы.
«Жизнь догорает и тает в ночи…»
Жизнь догорает и тает в ночи…
Было иль не было?.. – Сядь… помолчи…
Кажется, жил… Был любим… был влюблён…
Слышатся несколько женских имён…
Слышатся несколько, но лишь одно
Болью в душе отзывается… но —
Болью далёкой, забытой, глухой:
Дом над лесной безымянной рекой…
Брошь на полу (но когда же, и где?)…
Ночь… серебристая рябь на воде…
…Нет ничего. Только тусклая брошь,
Женское имя и лунная дрожь…
«Всё уже было. Написано ль, сказано…»
Всё уже было. Написано ль, сказано…
Всё уже было, не плачь…
Жизнь одинакова – мы с тобой разные, —
Главная из незадач.
Все уже было. И наша история
Тоже была много раз…
Клоун на гвоздике, осень за шторою…
Свет так же медленно гас.
Так же какой-нибудь пра-прародитель мой
Жил – огород городил,
И – вот такою же ночью мучительной —
Те же слова находил…
«Я живу неправильно…»
Я живу неправильно —
Всё хожу-пою себе,
Не пишу сценария,
Подвожу продюсера.
Я живу не вовремя -
Всё грущу о прошлом я,
А о нем истории
Пишут нехорошие…
Я живу не рацио,
Я живу – как хочется,
А таким засранцам, нам,
Нету места в обществе…
А ведь был – ох! – парень я!..
Подавал надежды я,
И латышка Мара мне
Говорила нежное…
…Брошу «ахи-охи» я,
Да женюсь на Маре я,
Заварю я кофея,