Пленница
Шрифт:
Я стояла там, оглушенная, и ждала, все время пытаясь высмотреть в толпе своих родителей. Я вспомнила о Лукасе Лоримере. Где он? Его мне тоже хотелось увидеть. Мелькнула мысль о том, что он наверняка смотрит на это спокойно и с легким цинизмом. Стал бы он рассуждать о смерти так же беспечно, как и о жизни?
Тут я увидела перевернутую шлюпку. Волны играли ею совсем рядом со мной. Вдруг они перевернули ее обратно и прибили ее к самому борту.
Кто-то грубо схватил меня за руку.
— Если ты будешь продолжать здесь стоять, через минуту тебя смоет за борт!
Я
— Кораблю конец. Он перевернется… сомнений быть не может.
Его лицо было совершенно мокрым от брызг, и он неотрывно смотрел на лодку у борта. Гигантская волна подняла ее, и она оказалась совсем рядом с нами.
— Это шанс, — крикнул он, — прыгай!
К собственному изумлению, я повиновалась. Он так и не выпустил моей руки. Все вокруг вдруг стало совершенно нереальным. Я пролетела по воздуху и упала в бурлящую воду.
Мы вынырнули рядом с лодкой.
— Хватайся! — закричал он, перекрикивая гвалт.
Я опять повиновалась, скорее инстинктивно, чем сознательно. Он был совсем рядом. Мне показалось, что прошло несколько минут, но на самом деле уже спустя несколько секунд он оказался в лодке. Я по-прежнему цеплялась за борт. Затем он обхватил меня и втащил в лодку.
Я упала на дно лодки как раз вовремя. Нас подняло на гребень огромной волны. Он обхватил меня обеими руками и крепко держал.
— Держись… Держись… Держись изо всех сил, — кричал он.
Случилось чудо. Мы все еще были в лодке.
Мы задыхались.
— Держись, держись! — повторял он.
Я плохо помню последующие несколько минут. Я только знаю, что нас безжалостно швыряло по волнам и что было очень трудно дышать. Я помню оглушительный треск, с которым «Звезда Атлантики» сначала приподнялась, а затем накренилась. Море ослепило меня, мои глаза были залиты соленой водой. В одно мгновение мы взлетали на гребень волны, в другое, казалось, низвергались на самое дно океана.
С тонущего корабля я перебралась на крохотное суденышко, которое было просто неспособно выжить в этом море.
«Должно быть, это конец», — думала я.
Время перестало существовать. Я понятия не имела, как долго я льнула к бортам лодки и как долго единственной целью моей жизни было удержаться в ней.
Я осознавала, что рядом со мной находится какой-то мужчина.
Он кричал, надрывая голос:
— Мы все еще на плаву! Как долго…
Рев волн заглушил его крик.
Мне удавалось различить очертания «Звезды Атлантики». Она все еще была на поверхности, но под каким-то странным углом. Ее нос, казалось, исчез. Я понимала, что оставшиеся на ней люди не имеют ни одного шанса на спасение.
Нас продолжало носить по волнам, каждая из которых могла оборвать наши жизни. Вокруг нас бесновалось и ревело море… Нас от него отделяли тонкие борта нашей шлюпки… Разве способна она противостоять натиску этого безумного океана? Я спрашивала себя, что было бы со мной, если бы рядом не оказался этот человек и не заставил меня прыгнуть вместе с ним за борт. Мне трудно было поверить в свершившееся чудо. Я вспомнила о родителях.
Затем ярость волн несколько ослабела. Или мне это только показалось? Наверное, это лишь временное затишье. И все же это было передышкой. Совсем рядом с нами оказалась еще одна спасательная шлюпка. Я тревожно всматривалась в напряженные, бледные, неузнаваемые лица, ища взглядом родителей. Вдруг лодку подхватила волна. Какую-то секунду она висела в воздухе, а затем ее накрыла другая гигантская волна. Я услышала вопли. Лодка еще держалась на гребне. Ее опять подбросило вверх и поставило торчком. В воду посыпались тела. Затем она скользнула вниз и перевернулась. Какое-то время она плавала перевернутая, прежде чем море, как будто устав играть с нею, отшвырнуло ее прочь, подобно капризному ребенку.
Я видела в воде головы людей. Одна за другой они исчезали из виду.
Я услышала крик своего спасителя:
— Смотри! Кого-то несет прямо к нам!
Это был мужчина. Его голова внезапно оказалась совсем рядом с нашей лодкой.
— Давай втащим его в лодку! Скорее, не то он пойдет на дно и нас увлечет за собой.
Я протянула руки, и вдруг чуть не лишилась чувств: человеком, которого мы пытались втащить в лодку, был Лукас Лоример.
Нам это удалось далеко не сразу. Наконец он перевалился через борт, упал на дно лодки и замер.
Мне хотелось крикнуть: «Ты спасен, Лукас! Слава Богу!»
Мой спутник тоже узнал его и еле слышно ахнул. Затем крикнул мне:
— Он в очень тяжелом состоянии!
— Что мы можем сделать?
— Он почти захлебнулся.
Склонившись над Лукасом, он начал выкачивать воду из его легких. Он пытался спасти ему жизнь. А я спрашивала себя, надолго ли его хватит.
Однако постепенно лицо Лукаса немного порозовело, и он начал подавать признаки жизни.
Я заметила, что его левая нога выглядит как-то странно. Время от времени он тянулся к ней рукой. Он все еще не вполне пришел в сознание, но тем не менее чувствовал, что с ногой что-то не так.
— Я больше не могу, — пробормотал мой спаситель.
— Он будет в порядке?
Он лишь пожал плечами.
Прошло не меньше двух часов, прежде чем ветер действительно начал стихать. Порывы становились все реже и все слабее.
Лукас по-прежнему неподвижно лежал на дне лодки с закрытыми глазами. Мой второй спутник возился с лодкой. Я не знала, что он делает, но это казалось очень важным, а коль мы по-прежнему оставались на плаву, значит, он свое дело знает.
Он поднял глаза и увидел, что я за ним наблюдаю.
— Поспи, ты совсем измучена, — сказал он.
— Но ты тоже…
— О, у меня пока дел хватает.
— Но сейчас уже ситуация получше. Верно? У нас есть шанс на спасение?
— Ты имеешь в виду, подберут ли нас? Возможно. Нам повезло. Тут под сиденьем оказалась канистра с водой и банка галет. Это неприкосновенный запас на случай кораблекрушения. Это поможет нам выжить. Самое важное — это вода. Она позволит нам продержаться… какое-то время.