Пленники зимы
Шрифт:
– Но я замужем, Максим, – промурлыкала Светлана, не меняя позы. – И не в первый раз.
– Ты любишь его?
– Не имеет значения. Разводиться не собираюсь.
– Это означает, что твоё замужество – вопрос привычки и удобства, верно?
– Это тебя не касается, – её голос посуровел, она даже, насколько позволяло лежбище, выпрямилась.
– А если дети? Невозможно беречься до бесконечности…
– Двое, – перебила она его. – Уже двое. Ещё что-нибудь?
– И где они?
– Здесь, – она равнодушно повела плечом, –
– Ты на три месяца оставила детей, а теперь, вернувшись в Одессу, не нашла времени их навестить?
– Точно, – она кивнула. – Ещё я терпеть не могу готовить, мыть посуду и выслушивать нравоучения.
Максим отвернулся и уставился на монитор.
"Занятно, – подумал он. – Человек настолько приспособился к миру, отрицающему человечность, что и сам начинает верить в своё бездушие"?
– Максим, – напомнила о себе Светлана. – Мне, правда, жаль, что всё так получилось. Твои фантазии что-то для тебя значат, но я – такая, какая есть. И я себе нравлюсь.
– Луковица, – не оборачиваясь, сказал Максим.
– Что?
– Человек похож на головку лука: снимаешь лепесток и возникает ощущение цельности остатка. Но на самом деле остаток – это совокупность таких же лепестков. И у каждого слоя – свои слёзы.
– Я не понимаю тебя.
– Вера, надежда, любовь. Ты прогуляла самые важные уроки. Тебя не научили чувствовать…
– Да, я ничего не чувствую, – её голос звучал натянуто, почти дрожал. – А теперь, может, займёмся делом?
– Неправда, – спокойно возразил Максим. – А дело уже сделано. Принцип простой: если вещь не найдена там, где она должна быть, значит, следует искать там, где её быть не может. С этой точки зрения – это не сообщение. И не шифр. Это таблица значений функции: первые три столбца – аргументы, например, координаты.
Четвёртый столбец – результат.
– Результат чего? – её дыхание выровнялось.
"А говорит, не чувствует, – тепло подумал Максим. – Теория подобия. Сходные задачи предполагают сходные решения. Закалка стали и закалка личности. Раскачка.
Разогрел – охладил, и ещё раз, и ещё, и ещё… пока клинок не зазвенит, пока взгляд не станет ясным… а потом в масло. И медленное остывание, пока не поймёшь, что вокруг люди – такие же одинокие и напуганные своим одиночеством, как и ты сам".
– Без дополнительной информации гадать можно до бесконечности. Это может быть температура, давление…
– Что же это за температура такая: единица? – недоверчиво спросила Светлана.
– Шкала температур, приведенная к характерному значению. Например, к двести семьдесят три.
– Почему "к двести семьдесят три"?
– А почему бы и нет? Хорошее число… – он оценил её недоумение и поспешил добавить. – Это только предположение.
– Что значит "три координаты"?
– Третий столбец похож на уровни высот: шаг примерно одинаков – три метра. Если, конечно, это метры…
– Тогда первые две колонки – широта
– Откуда эти массивы взялись? – вместо ответа спросил Максим, поворачиваясь к ней.
– Один из наших сотрудников работал в Океанографическом институте. Мы просто хотели проверить его файлы. Отдел безопасности постоянно докладывал об утечке информации, Денис был в списке…
– И что? – поторопил её Максим.
– Непонятно, – она развела руками. – Когда наш человек влез в его компьютер и наткнулся на эти таблицы, этот чудак застрелился. Это была совсем безобидная проверка. Мы даже не знали, что у него есть пистолет.
– Какое милое чудачество! То есть вы влезли к нему в компьютер, скопировали матрицы, а он это обнаружил со своего терминала и застрелился. Так, что ли?
– Да, так, – она кивнула головой.
– И вы даже не знаете: имеют ли эти матрицы к вам какое-то отношение?
– Не знаем, – она опять качнула головой.
– И тебе пришлось три месяца разыгрывать из себя школьную учительницу, выжидая удобный момент, чтобы привезти меня сюда и показать этот бред?
– Теперь ты представляешь, как я тебя ненавижу?
– Очень смешно, – Максим и в самом деле улыбнулся. – И самое смешное, что вы занялись океанографией.
– Нет-нет! Сам институт, конечно, ни при чём. Денис выполнял наши поручения в частном порядке.
– Поручения?
– Расчёты урожайности, климатические прогнозы, оптимизация посевов с учётом затрат на транспортировку и хранение… Мы занимаемся зерном, ты знаешь.
– Откуда известно, что он застрелился?
– Герман Юрьевич сказал.
– А он откуда знает?
Светлана пожала плечами:
– Не знаю. Но можно спросить… – она потянулась к телефону.
– Не нужно, – остановил её Максим. – Я потом сам спрошу. Присутствие в цепи Океанографического института подкрепляет интерпретацию первых двух столбцов, как географических координат, не так ли?
– Таких координат не бывает! – хмуро бросила она. – Если первые три цифры – градусы, то здесь они все больше четырёхсот!
– Вот координаты-то как раз и зашифрованы. Все числа в первых двух столбцах – пятизначные. Действительно похоже на градусы и минуты угловой дуги. Высоты и значения функции кодировать нет смысла: если нет масштаба и не известно, что же там измерялось, то понять результат невозможно… – он замолчал.
– И что же? – спустя минуту не выдержала Светлана.
– Если координаты зашифрованы, то наверняка они могут дать ключ к понимаю, что всё это значит. Иначе их не было бы смысла шифровать.
– И что?
– Тогда с них и следует начинать.
– Как? – голос прозвучал неожиданно нежно.
Максим посмотрел на неё. Светлана кокетливо склонила голову к плечу, прядь волос послушно скользнула к её глазам, и он понял, что от него требуется нежное движение рукой, чтобы уложить её волосы на место.