Пленники зимы
Шрифт:
– Ты получаешь свою половину и успокаиваешься? Для твоего душевного равновесия больше ничего не нужно?
– Не нужно, не нужно! – он энергично кивает головой.
– Хорошо! – я беру из кошелька стодолларовую банкноту и рву её пополам. – Вот тебе твоя половина…
Они в ужасе смотрят на мои руки.
Свершилось неслыханное.
Пятьдесят лет назад так, наверное, смотрели на разорванный комсомольский билет.
Ещё раньше – на расколотое распятие. Земля дрогнула, небо обрушилось. Святыня сегодняшнего бытия,
– Парни, да что это с вами? Это лишь кусок тряпки!
– Ты – псих! – визжит Николай. Чувствую, он готов броситься на меня. – Зачем?
Он хочет сказать что-то ещё, хочет что-то добавить, но не может, не хватает воздуха, он задыхается.
– Зачем? – осуждающе подхватывает Игорь. – Это же сто долларов!
– Это мои сто долларов, – отвечаю, но запала уже нет. Скучно. – Что хочу, то с ними и делаю…
III
Рассвело. Снегопад кончился. Или Максим выехал из циклона. Белая, заснеженная дорога на горизонте сливалась с неприветливым небом. Всё серо, хмуро, плоско…
Солнца не было, стало быть, не было и не могло быть тени. Потому-то и дорога была такая же хмурая и неприветливая, как и небо над ней, над их машиной, над их головами.
– Хорошо у тебя, – сказала Светлана. – Тепло. Уютно.
– Так оставайся.
– Ты сам машину переделывал?
– Нет, конечно. У меня руки не под это заточены.
– А под что они у тебя заточены?
– Я – драйвер-системщик.
– Это как?
– Справлюсь с управлением любого механизма, от помела до Боинга семьсот сорок седьмого.
– И где такому учат?
– Это коммерческая тайна.
– Тайна? – она разочарована. – Как по мне, все коммерческие тайны от некомпетентности. Человек просто не знает, как ответить на вопрос.
– Не буду с этим спорить.
– Это значит, ты не знаешь, где учился на пилота?
– Это значит, я не знаю, как ответить на твой вопрос.
Максим почувствовал досаду. Как-то резковато получилось. Что-то не так. И причина не в Светлане. Она-то легко шла на контакт. Что-то его беспокоило.
Лёгкость, с которой Игорь отвалил пятьсот долларов? Что это за поломка коробки передач от заноса на снегу? У джипа?
"И ведь зарок себе давал: не соваться в Одессу…" – Судя по машине и твоему отношению к деньгам, ты не из бедных, – сказала Светлана. – Чего это тебя в глушь понесло молоко развозить?
– Дороги, которые нас выбирают, – он пожал плечами. – Ты тоже на сельскую учительницу не похожа.
– О-о! – она невесело усмехнулась. – Никогда бы не подумала, что это такое наказание!
– Малолетние бандиты замучили?
– Нет, с детьми,
Кстати, там у тебя душ… он – настоящий?
"Ничего себе "кстати"! Видно ей и вправду крепко досталось"! – подумал Максим.
– Нет, игрушечный.
– И вода горячая есть?
– Я вижу быт простого сельского труженика у тебя поперёк горла.
– Максик, милый, пусти меня в душ, пожалуйста!
– Какие проблемы? Полотенце и халат найдёшь в шкафчике, справа от двери… только воды там…
Он не успел договорить. Светлана уже пропала в туннеле.
"Никого не интересует, сколько осталось воды, – подумал Максим. – Интересно, ей двух сотен литров хватит?" Он посмотрел на индикаторы уровней – да, двести литров. Сливной бак пуст, ещё вечером слил, побоялся мороза. Так что – порядок. Он включил связь с жилым отсеком:
– Мыло и шампунь на выдвижном столике слева…
– Напугал! Может, тут ещё и телекамера где-то?
– А тебе есть, что от меня прятать?
Она легкомысленно хихикнула.
– А ты не зайдёшь?
– Отличная идея, малышка. Сейчас поставлю на автопилот и составлю тебе компанию.
Максим покачал головой. Если не считать Игоря с его неиссякаемым бумажником и джипа на буксире, это приключение ему нравилось.
В дом вошла женщина. Пусть ненадолго, – но вошла. И вещи, которым она подарит своё внимание, ещё долго будут нести на себе отпечаток её тёплой глубины.
Он улыбнулся. Последняя фраза вполне достойна нелепых слухов, которыми соседи по селу поспешили окружить его имя.
Мимо проскакивали заснеженные километры. Максим уступал дорогу ретивым Икарусам и импортным грузовикам-длинномерам, отыгрываясь на барахтающихся в снегу легковушках. После Старых Маяков снег почти сошёл, дорога была во льду. Он чуть сбавил скорость и включил передний мост. Теперь его никто не обгонял…
Светлана не взяла халат. Она нашла его белую выходную рубашку. Было ли что-то под рубашкой, он не знал. Обмотав ноги пледом, она в изнеможении откинулась на спинку кресла и расчёсывалась, чуть покачиваясь в такт движению.
Максим посмотрел на термометр "+22оС", да и за бортом потеплело до "-8оС". Судя по поведению машины – ветер стих.
– Здесь у тебя просто рай.
Он никак не мог сосредоточиться на дороге. А следовало бы. Скользко. Объезжать с джипом на буксире едва ползущие попутные машины и уворачиваться от встречного транспорта становилось всё тяжелее.
Тёмное родимое пятно у основания шеи стыдливо выглядывало из-под воротника его рубашки. Почему-то становилось очень важным, чтобы это пятно не пропало, показалось ещё и ещё раз.