Плохие девочки не плачут. Книга 3
Шрифт:
Молчу про Стаса, тяну до последнего, до предельной черты. Подобное поведение смахивает на суицид. На добровольный прыжок со здания высотки.
Выхожу на проезжую часть, ложусь на рельсы.
Хотя и это намного безопаснее, чем дразнить фон Вейганда.
Он давит. Душит. Дробит на части, на мельчайшие детали. Собирает заново и опять разбирает, раскладывает на атомы.
По его приказу звезды загораются и гаснут.
Кого пытаюсь обмануть?
Инквизитора с железной хваткой.
***
В
Вы не подумайте, будто я быдло какое. Напротив. Я элита. Для родного района. Могу выговорить «превентивный» с первого раза и написать данное слово практически без ошибок.
Но тут действительно суровый минимум достопримечательностей. Если только ты не жертва моды. Не бьешься в экстазе при виде шоппинг молла и не рвешься на крутые показы. Не готов расталкивать конкурентов локтями на важной распродаже.
Хотя есть место, куда безотчетно стремится моя пропащая душа. Буду банальной, пойду проторенной дорогой. Когда становится совсем тяжело, невольно тянешься к Богу.
Ладонь касается шеи, пальцы скользят вокруг горла. Инстинктивное движение, никак не отвыкну.
Хочется сжать крестик, а я сжимаю пустоту. Кадуцей холоден, не согревает заледеневшую кожу. Чужой, неизвестный символ, который так к себе и не подпустила. Не часть меня, не часть моего мира.
Вырваться бы. Хоть на час, хоть на миг. Не знаю как, но знаю, что должна.
Прогулки разрешены исключительно под бдительным надзором охраны. Вот засада. Желаю сохранить анонимность, не собираюсь светиться.
Где же выход? Нельзя обмануть сутенера-зануду и здоровенных амбалов. После побега в Лондоне все начеку, ждут подвоха в любой момент.
— Опять грустишь, — небрежно роняет фон Вейганд.
Ничего не отвечаю, ограничиваюсь выразительным взглядом.
Не спим, не трахаемся. Зато исправно завтракаем вместе. Просто идеальная картина маслом.
Стискиваю столовые приборы, молча нарезаю еду на мелкие кусочки.
Сволочь.
Бросил одну посреди ночи. Вырвал из когтистых лап ночного кошмара, обнял и успокоил. А потом вонзил нож по самую рукоять. Завел, возбудил и свалил. Напугал до полусмерти. Справился, молодец.
— Может свежий воздух поднимет настроение, — заявляет невозмутимо. — Пройдись, не сиди взаперти, изучи город.
Обалдеть.
Отличная идея.
— Точно, — энергично киваю. — Это же такой кайф, гулять в компании левых мужиков и Андрея. Нет, они классные ребята, настоящие профессионалы своего дела. Но иногда возникает потребность уединиться, скрыться от посторонних глаз. Расслабиться, выдохнуть, пробежаться по магазинам без пристального наблюдения.
— Хорошо, — заключает с обезоруживающей простотой. — Больше никакого сопровождения.
— Шутишь? — восклицаю пораженно.
— Отнюдь, — парирует спокойно.
— А меры
— Я предоставлю тебе некоторую свободу, — говорит ровно. — Разрешу прогуляться по центру города.
— И в чем подстава? — шумно сглатываю, прикусываю губу, пытаюсь сдержаться, однако все равно срываюсь на допрос: — Мы на нейтральной территории? Милан — особенное место для вашего долбанутого ордена? С чего вдруг столько спонтанной милости?
Фон Вейганд поднимается, обходит стол и останавливается за моей спиной. Склоняется, обнимает. Крупные ладони медленно обводят плечи, слегка сдавливают.
— С того, что я соскучился по улыбке на твоем лице.
Поцелуй в макушку ощущается будто контрольный выстрел.
Болезненная судорога скручивает внутренности, гнетущий ужас сковывает тело, крадется вдоль позвоночника.
Лучше бы наорал. Оскорбил. Лучше бы ударил. Зверски избил. Все лучше обманчивой нежности.
— Реально позволишь? — уточняю глухо. — Пройтись в одиночестве?
— Недолго, — отвечает мягко. — Без злоупотребления.
— Ущипни, иначе не поверю, — посмеиваюсь нервно.
— Я не стану намеренно причинять боль, — отстраняется. — Мне действительно стоит многое пересмотреть. Клянусь, наши отношения изменятся.
Ага, конечно.
Поздравляю, Подольская.
Тебе п*здец.
— Спасибо, — выдаю еле слышно.
— Я слишком сильно давил и ограничивал, — продолжает вкрадчиво. — Прости.
Его доброта пугает до морозного озноба под кожей. Но не остается ничего иного кроме как покорно принять новые правила игры.
Собрался ловить на живца? Решил приманить Стаса? Или же проверяет границы моей наглости? Насколько далеко посмею зайти?
Эй, полегче, не рассчитывай на успех. С рискованными авантюрами покончено. Теперь я тише воды, ниже травы. Умело мимикрирую, послушно затыкаюсь и не отсвечиваю.
Дожидаюсь завершения трапезы, провожаю жестокого господина. С трудом перевожу дыхание, начинаю наряжаться. Надеваю скромное черное платье, закрытое, чуть ниже колена. Обуваю балетки на низком ходу. Набрасываю короткую куртку.
Настал черед отправиться в прошлое, коснуться вечности, побывать в излюбленном месте всех приезжающих сюда туристов.
***
Застывшая музыка. Кружево из мрамора. Пламенеющая готика. Как только не называют Duomo di Milano. И все это правда. Миланский собор впечатляет даже самое искушенное воображение.
Обычные здания отступают, послушно расступаются перед торжеством архитектурного искусства. Рядовые постройки теряются, обращаются в безликую серую массу, оттеняют великолепие ажурного фасада.