Плохие слова
Шрифт:
И наконец, настал день, когда американские рабочие и служащие, немного поворчав, вышли на работу бесплатно. Власти обеспокоились, но в комиссию штата по трудовым спорам не было подано ни одной жалобы. Семья достойно встретила час испытаний. Казалось, еще немного — и на самой высокой заводской трубе Северной Каролины появится красный флаг.
К положенному сроку меморандум был готов.
Бегло пролистав страницы, профессор Грибов поднял на переговорщиков ошарашенный взгляд.
— Вы… уверены?
— Абсолютно уверены. У н-нас есть все основания рассчитывать на успех нашей антикризисной программы, — отчеканил фондовый спекулянт Шерингарц. — Профсоюз обещает п-полную поддержку.
Эдик Каспарян незамедлительно подтвердил готовность профсоюза к сотрудничеству с администрацией.
— У нас большой авторитет среди трудящихся, — веско добавил он.
— Может быть, вам немного не хватило времени? Я думаю, что десять или пятнадцать минут мы могли бы выделить дополнительно, это непринципиально. Вы практически справились. Я имею в виду м-м… одну из команд.
— Нет, спасибо. Это окончательный в-вариант. Здесь вторая копия д-для доктора Ковальски.
— Ну что же. Все свободны. Нам нужно время, для того чтобы детально ознакомиться с планом и определить результат игры, — давя вздох, сказал Грибов. — Ждем вас обратно примерно через час.
В коридоре учебного корпуса сумрачно. Занятий сегодня нет. Пахнет старым дощатым паркетом, высокие дерматиновые двери заперты.
— Эх, братва! Какой же это кайф — не быть чмом!
— К-кажется, мы устроили им н-небольшое экономическое чудо!
— Доктора Ковальски сейчас хватит кондратий! В жизни небось не видал такого крутого антикризисного плана! Гы!..
— Мужики, надо бы Егорку найти. Если он в буфете, конечно.
— Да, расстроили парня.
— Пойдемте скорее!
В урну и мимо полетели окурки. Вика Плюшкина первой скатилась по лестнице и побежала к буфету.
— Егор! Егор! — громко кричала она, и пустое субботнее здание отвечало ей дробным эхом.
В буфете загремел опрокинутый стул. С сосиской на вилке в коридор выскочил Егор.
— Ну что?!
— Егор! Егорка! — кинулась к нему Вика. — Мы договорились! Представляешь — мы договорились!
— Здорово! А кто выиграл?
— Не знаю!..
Не выиграл, разумеется, никто.
Доктор Ковальски признал соглашение несостоявшимся и уехал в Америку. Один. Комментировать результат игры он отказался.
Профессор Грибов в тот же день достал из антресольной пыли свою давнюю кандидатскую диссертацию и полистал перед сном.
— Ведь это тоже была великая идея, — ностальгически бормотал он и слюнявил указательный палец.
Банкир Слива еще до окончания бизнес-школы стал настоящим банкиром, то есть заручился поддержкой определенных структур, подсидел председателя правления и заграбастал весь банк под себя. С тех пор банк существенно вырос в размерах и окончательно
Оля Ситникова год спустя вышла за банкира Сливу замуж. Что-то все же в нем есть, в этом Сливе. Сначала Оля упорно работала пресс-секретарем в его банке, а потом забеременела двойней и смирилась с положением жены нового русского.
Леня Голубев выгодно продал свой маленький торговый бизнес, а позже, когда покупателям понадобилось задать ему несколько имущественных вопросов, найти его нигде не смогли. Ходили слухи, что он скрывается то ли в Мордовии, то ли, наоборот, в Мексике. Оля Ситникова говорит, что она всегда ожидала от «этого Голубева» чего-то подобного, и Слива, как и во всем остальном, согласен с женой.
Егор Анисов учится за границей, но не в Америке, а в Англии, тоже в очень приличном месте. У его папаши, как и полагается депутату, там имеется какая-то записанная на чужое имя недвижимость. Егору пришлось какое-то время пообщаться с психологом, зато сейчас он почти справился с застенчивостью. На фото он похож на молодого Герберта Уэллса. Ему в общем-то с самого начала было наплевать на этот несчастный Стэнфорд.
Юре Шерингарцу не повезло. На каком-то вираже нашего безумного фондового рынка он не вписался в нужный поворот и потерял все деньги. Но Юра не пал духом. Сейчас он сидит на скромном окладе в страховой компании и потихоньку отдает долги. К тому же я точно знаю, что он снова начал писать стихи.
Василий Головко по-прежнему возглавляет отдел в Восточно-Сибирской нефтяной компании, и особых перспектив, по его словам, не видно. Все-таки он немножко консерватор и тугодум. Впрочем, в нужное время и в нужном месте такие люди ценнее всего.
Эдик Каспарян и Вика Плюшкина не закончили обучение. Сразу после игры они покинули бизнес-школу, и где они теперь, мне неизвестно.
Но почему-то я уверен, что с ними тоже все хорошо.
Телегина и луна
Луна была такой, что хотелось на нее завыть.
Круглая, она каталась по крышам и нагло цеплялась за ветки деревьев.
Выть Телегиной хотелось давно и безо всякой луны. Днем, на работе, это желание утихало, а тихими никчемными вечерами точило Телегину.
Телегина поставила на огонь чайник и стала зачарованно ждать, когда он вскипит.
Зачем нужно было снова тащиться через весь город, втискиваться в автобус и вязнуть по колено в грязно-снежной слякоти? Зачем торопливо раздеваться и почти сразу же одеваться? Убегать из квартиры, в которой, кажется, даже обои на стенах испытывают к ней раздражение?
Чайник свистнул. Телегина заварила жасминовый чай и помешала в чашке ложечкой. Чаинки завертелись маленьким водоворотом, увядший жасминовый цветок стал медленно опускаться на дно чашки, как Леонардо Ди Каприо в океан.