По дикому Курдистану
Шрифт:
– Это слишком долго.
Он подошел к тому месту, где еще мучился израненный своими преследователями медведь. Бей только-только хотел бросить в зверя новое копье, как увидел англичанина и испуганно остановился. Он решил, что англичанину сейчас придет конец. Линдсей, однако, был совершенно спокоен, даже когда увидел, что зверь устремился к нему. Он подпустил его поближе, подождал, пока тот поднимется на задние лапы для смертельного объятия, и спустил курок. Второй выстрел был таким же успешным, как и первый: зверь был убит.
Тут же началось громкое ликование, которое прерывалось
– Теперь вы можете снова заряжать, сэр! Yes!
– Вот, возьмите свою лошадь!
– Как я все это сделал?
– Очень хорошо!
– Well! Радует меня! В Курдистане хорошо, очень хорошо!
Курды не могли опомниться от удивления – для них было неслыханно, что пеший человек только с одним ружьем мог справиться с двумя медведями. И правда, мистер Линдсей вел себя более чем образцово. Еще большей загадкой было то, что все медвежье семейство держалось вместе, хотя медвежонок был уже довольно взрослым. Курды здорово потрудились, прежде чем сумели его поймать, скрутить и связать, потому что бей пожелал видеть его в Гумри живым. После этого мы обследовали берлогу зверей. Она находилась в густых зарослях, и оставленные там следы показывали, что вся семья состояла именно из двух взрослых медведей и медвежонка. Один из псов был мертв, и два были ранены. В итоге мы, стало быть, могли быть довольны этой охотой.
– Господин! – сказал мне бей. – Этот эмир с Запада очень храбрый человек!
– Несомненно.
– Я совершенно убежден теперь, что вчера вечером бервари смогли скрутить вас только потому, что застали вас врасплох.
– Они бы нас и тогда не скрутили бы; но я приказал моим спутникам не сопротивляться. Я твой друг и не хотел убивать твоих людей.
– Как это возможно, что он попал медведям в глаз?
– Я знал охотника, который любую свою добычу или врага убивал только выстрелом в глаз. Он был хорошим стрелком, и у него было очень хорошее ружье, которое никогда не отказывало.
– Ты тоже так стреляешь?
– Нет. Мне приходилось очень много стрелять, но я целился в глаз только в крайних случаях. Где будет вторая охота?
– На востоке, ближе к Серару. Мы снимаемся.
Несколько мужчин осталось возле убитых зверей. Мы же поскакали дальше. Покинув лес, мы съехали в овраг, в котором тек ручей; по его берегу мы и последовали дальше. Бей скакал с двумя хаддединами и провожатыми впереди; Халеф находился среди курдов, с которыми пытался общаться жестами, а я вместе с англичанином скакал за ними. Мы были так заняты разговором, что не заметили, как далеко отстали от всех, мы даже их потеряли из виду. Тут прямо перед нами раздался выстрел.
– Что это было? – спросил англичанин. – Это уже охота на медведей, сэр?
– Наверно, нет.
– Кто же тогда стреляет?
– Увидим. Поехали!
Тут прогремел целый залп, так, как будто одиночный выстрел послужил для этого сигналом. Мы пустили лошадей в галоп. Мой вороной летел по грязи как стрела, но тут он зацепился копытом за корень; я заметил этот корень заранее и хотел рывком вздернуть коня, но не успел. Он перекувырнулся, и меня выбросило из седла.
Когда я очнулся, то почувствовал, как невыносимо сильно болит все тело. Открыв глаза, я увидел, что подвешен между двумя лошадьми – к седлам были прикреплены палки, и меня крепко привязали к ним.
Позади скакали около тридцати воинственных фигур, из которых многие, как мне показалось, были ранены. Среди них находился, также связанный, мистер Линдсей. Предводитель этого воинства скакал на моем жеребце, и у него было мое оружие. Мне оставили лишь рубашку и штаны, в то время как Линдсею помимо этого еще и его красивый тюрбан. Мы были в плену и бессовестно, подчистую ограблены.
Тут один из всадников повернул голову и увидел, что я открыл глаза.
– Стой! – закричал он. – Он жив!
Сразу же все остановились и окружили меня. Предводитель подъехал на моем жеребце ко мне и спросил:
– Ты можешь говорить?
Молчание ничего бы не дало. Поэтому я ответил:
– Да.
– Ты бей из Гумри? – начал он допрос.
– Нет.
– Не лги.
– Я говорю правду.
– Ты – бей!
– Нет, я не бей.
– А кто же ты есть?
– Чужеземец.
– Откуда?
– С Запада.
Он издевательски засмеялся.
– Вы слышите? Он чужеземец с Запада, едет вместе с людьми из Гумри на медвежью охоту и говорит на языке этой страны!
– Я был гостем бея, и то, что я не очень хорошо говорю на вашем языке, вы должны слышать. Вы нестора?
– Так называют нас мусульмане.
– Я тоже христианин!
– Ты? – Он снова засмеялся. – Ты – хаджи, у тебя на шее висел Коран, ты носишь одежду мусульманина, ты хочешь нас обмануть.
– Я говорю правду!
– Скажи нам, является ли Сидна Мариам матерью Господней?
– Да!
– Скажи нам, можно ли священнику жениться?
– Он не должен жениться.
– Скажи мне, сколько существует таинств?
– Больше трех.
Несмотря на опасность, в которой я находился, мне не пришло в голову отрицать мою веру. Результат этого я сразу же услышал.
– Так знай, что Сидна Мариам родила человека, что священник может жениться и что существует три таинства: причастие, крещение, посвящение в сан. Ты мусульманин, а если ты на самом деле христианин, то, значит, ты ложный христианин и принадлежишь к тем людям, которые шлют своих священников, чтобы натравливать против нас курдов, турок и персов. Лучше бы уж ты просто был приверженцем лжепророка! Твои люди ранили нескольких наших человек, ты заплатишь за это своей кровью.
– Вы утверждаете, что вы христиане, и жаждете крови! Что мы оба вам сделали? Мы ведь даже не знаем – вы напали на бея или он напал на вас?
– Мы его поджидали здесь, потому что знали, что он приедет в этот овраг поохотиться. Но он ускользнул от нас со всеми своими людьми.
– Куда же вы нас везете?
– Это ты узнаешь, когда мы доберемся.
– Развяжите меня, по крайней мере, и посадите на коня.
– Нам тоже кажется, что это будет лучше. Но мы тебя должны привязать, чтобы ты не убежал.