По дикому Курдистану
Шрифт:
– Well! Я буду искать с вами.
Мы скакали по широкой долине, которая разделяла две цепи гор, вытянувшиеся с северо-запада на юго-восток; затем мы поехали налево между гор, пока не попали на высокогорную равнину, откуда можно было разглядеть на востоке несколько населенных пунктов и речку с впадающими в нее ручьями. В этой местности должны лежать Мурги и Лизан.
Здесь, наверху, под дубами, мы сделали остановку. Всадники слезли с коней. Нам тоже разрешили спуститься, хотя и привязали вместе к стволу дерева. Несториане вытаскивали из сумок съестное, нам же приходилось
– Знаете, чего я с радостью ожидал?
– Ну и чего же?
– Медвежьей ветчины и медвежьих лап.
– Не мучайтесь больше этим напрасным желанием! Вы голодны?
– Нет, я по горло сыт злостью! Посмотрите только на этого парня! Он даже не может разобраться с револьверами.
Несториане могли теперь в полном спокойствии рассмотреть то, что они у нас отобрали. Деньги они заботливо перепрятывали. Наше имущество гуляло по рукам, а оружие возбуждало особое внимание новых владельцев. Предводитель держал оба моих револьвера в руках. Он в них ничего не понял, повертел их туда-сюда и обратился наконец ко мне со словами:
– Это оружие?
– Да.
– Чтобы стрелять?
– Да.
– Как это делают?
– Это нужно показывать.
– Покажи это нам!
Этому человеку не приходило в голову подумать о том, что эта маленькая вещичка может стать для него опасной.
– Ты не поймешь, – сказал я.
– Почему?
– Потому что сначала тебе нужно узнать, как обходиться с другим оружием.
– Какое оружие ты имеешь в виду?
– Которое лежит по твою правую руку.
Я имел в виду штуцер «генри». Он, как и револьвер, был снабжен предохранителем, которого предводитель не нашел.
– Но объясни же мне, – сказал он.
– Я ведь тебе уже сказал, что это нужно показывать!
– Вот тебе ружье.
Он протянул его мне, и, как только я почувствовал его в своей руке, мне показалось, что больше уже ничего не надо бояться.
– Дай мне нож, чтобы я смог открыть курок, – обратился я к предводителю.
Он подал мне нож, и я кончиком ножа сдвинул предохранитель, хотя мог бы это сделать легчайшим нажатием пальца, и оставил нож в руке.
– Скажи, во что мне выстрелить? – спросил я.
Он огляделся и сказал:
– Ты хороший стрелок?
– Да!
– Тогда выстрели в чернильный орешек!
– Я тебе собью пять чернильных орешков, при этом заряжу оружие лишь один раз.
– Это невозможно!
– Я не обманываю тебя. Мне заряжать?
– Заряжай!
– Тогда дай мне сумку, которая висела на моем поясе, а теперь – на твоем.
Ружье было заряжено, но я хотел получить все свои патроны.
– Что это за маленькие штучки в этой сумке? – спросил он.
– Это я тебе сейчас разъясню. У кого есть такая штучка, тому, чтобы стрелять, не нужен ни порох, ни пули.
– Я вижу, что ты действительно не курд, ведь у тебя такие вещи, которых никогда в этой стране не водилось. Ты на самом деле христианин?
– Добрый христианин.
– Прочитай «Отче наш».
– Я не очень хорошо говорю по-курдски, поэтому ты меня должен простить, если я немного ошибусь.
Я
– Ты на самом деле не мусульманин, потому что мусульманин никогда бы не прочитал христианской молитвы. Думаю, что ты не воспользуешься ружьем и не обманешь моего доверия, поэтому я отдам тебе сумку.
Спутники предводителя, казалось, посчитали такое его поведение вполне безопасным. Они все принадлежали народу, у которого долгое время властью угнетателей было отнято оружие, и поэтому они плохо понимали его ценность в руках решительного человека. И, конечно же, все с любопытством ожидали доказательства мощи моего оружия.
Я вынул один из патронов и притворился, будто заряжаю. Затем поднял ружье, указав им ветку, в которую собирался стрелять; пять раз нажал на курок – и орешки исчезли с ветки. Удивление этих людей было безгранично.
– Сколько раз ты можешь выстрелить из этого ружья? – поинтересовался у меня предводитель.
– Столько, сколько я захочу.
– А этими маленькими ружьями?
– Тоже много раз. Тебе объяснить?
– Давай!
– Дай-ка мне их!
Я положил штуцер рядом с собою и взял два револьвера, которые он мне покорно вернул. Линдсей наблюдал за каждым моим движением с большим напряжением.
– Я сказал вам, что я христианин с Запада. Я никогда не убиваю человека без причины, но когда на меня нападают, то меня нельзя победить, потому что у меня есть чудесное оружие, против которого нет никакого спасения. Вас больше тридцати храбрых воинов; но если бы мы не были привязаны к этому дереву и хотели бы вас убить, то мы бы справились с этим благодаря этим трем ружьям буквально за три минуты. Ты в это не веришь?
– У нас тоже есть оружие, – отвечал предводитель, заметно насторожившись.
– Вы бы не смогли употребить его в дело, ибо первый, кто потянулся бы за своим ружьем, пикой или ножом, был бы и первым убитым. Если бы вы не сопротивлялись, мы бы вам ничего не сделали, а только мирно поговорили.
– Вы не сможете этого сделать, потому что привязаны к дереву.
– Ты прав, но если бы мы захотели, мы бы быстро освободились, – объяснил я спокойным тоном. – Этой веревкой мы привязаны к дереву, я бы дал моему спутнику оба этих маленьких ружья, как я сейчас это делаю; затем взял бы твой нож и одним-единственным ударом разрубил бы веревку – и вот мы свободны. Вот видишь?
Свои слова я подтверждал соответствующими действиями. Вот я уже стоял, выпрямившись, около дерева со штуцером, Линдсей – рядом со мной с револьверами. Он кивнул мне, расплываясь в широкой улыбке, напряженно наблюдая за всем, что я делал, поскольку он не понимал моих слов.
– Ты умный человек, – сказал предводитель, – но эту веревку тебе не нужно было перерезать. Садись снова и все-таки объясни нам принцип действия двух маленьких ружей.
– Я тебе сказал уже два раза, что тут надо не объяснять, а показывать. Если же вы не выполните мои требования, то уж я вам покажу…