По дороге во сне

Хворостухин Алексей Александрович

Первое, что стало доступно взгляду, это яркий свет с неизвестным человеком внутри. Щуплый мужчина неизвестного возраста, в темном плаще, темной шляпе, скрывающей его взгляд, черных брюках, с подходящими под цвет костюма ботинками и черных перчатках, нависших на руках, сжимающих трость, являющейся атрибутом, а не предметом необходимости, неподвижно стоял под фонарным столбом, лучи которого освещали пространство вокруг. Под защиту лучей попадала пустующая скамейка, несколько деревьев и огромные хлопья пушистого снега, падающего с темных высот. Эта картина предстала перед взглядом Кейдана и он сразу же понял, что происходит вокруг. Не прошло и нескольких секунд как воспоминания наполнили голову, а представший перед глазами пейзаж уже заиграл новыми красками. Всё открывшееся вылилось в подтверждения того, что способ сбежать из особняка всё же присутствовал. Старик обманул его и веденное сейчас было подтверждением этого суждения, но Кейдан не мог принять это. Внутри него разрастался скептицизм,

берущий основу из неведанных глубин собственных ощущений. Ему было недостаточно визуальных подтверждений, поэтому он двинулся к неизвестному человеку с целью подтвердить лучший из вариантов. Последний, увидев, что к нему кто-то приближается, снял перчатку с правой руки, нащупал во внутреннем кармане серебренный портсигар, достал оттуда сигарету и поджёг её бензиновой зажигалкой, также смиренно хранящейся в том же внутреннем кармане. Огонь от тлеющей сигареты освещал его черты лица при каждой затяжке, служившей подсобником мыслей. Когда Кейдан подошел вплотную, человек выбросил остаток сигареты и холодным голосом проговорил:

— Тебе не выбраться.

В это мгновения, когда слова затухли в неотвратимости тишины, Кейдан словно погружаясь в пучины неизвестности, смог вырваться оттуда и глаза открылись, принимая тот факт, что тело его всё еще находится в особняке.

Сон прервался после услышанных слов. Уже через несколько минут после своего появления, лучи от картины яркого пейзажа быстро затухли, ввергая сознания в беспросветную тьму. Из пучин этого мрака, собирающегося вокруг будто прожорливое создание, вырвался тонкий лучик света, пытающийся вытащить Кейдана с неправильного мира. Затем луч перестал быть маленькой надеждой и стал основой для целого мира, заполняя всё вокруг и проявляя тем самым уже знакомую местность. Голые стены в мгновения обросли уже привычными книжными шкафами. Над ними всё та же люстра, потрескивая от наполняющего электричества, освещала каждый уголок огромной библиотеки. Всё те же стены, тот же потолок и пол, всё те же этажи, связанные одной лестницей, словом — всё осталось точно так же, как и в мгновения, когда Кейдан незаметно для себя отправился в сонное царство.

Жадно хватая воздух, Кейдан пытался найти объяснения произошедшему. Он очнулся в том же месте, из которого хотел сбежать, хоть и следовал всем установленным правилам мира. Сон во сне, как он выяснил на примере, служил неким переходом от одного к другому. Засыпая в одном месте, он просыпался совершенно в другом, и именно такого эффекта пытался добиться Кейдан, усыпляя себя. Но результат не оправдал ожиданий. Возникший кусочек другого мира игриво заманил в свои просторы и через мгновения растворился, ввергая человека, ищущего спасения, в границы того особняка, от пут которого он хотел сбежать.

Единственный доступный путь отверг его желания исчезнуть, но мысли не хотели принимать эту действительность. Обдумывая варианты, Кейдан вновь погрузился в себя, не замечая ничего вокруг. Лишь слова пробудили его, заставляя отбросить раздумья.

— Тебе не сбежать! — знакомый голос прозвучал над головою Кейдана.

Услышав голос, внутренние инстинкты попытались спасти хозяина. Бросившись через весь этаж, устремляя себя к противоположной стене, нутро Кейдана вдруг наполнилось спокойствием. Его более не пугал хозяин голоса. Его не пугали мысли и сложившаяся ситуация, не пугало возможное будущие, как не пугает заключенных под вечную стражу, не пугали слова и образ старика, стоящего на том месте, где Кейдан только что сидел. Это небывалое спокойствие, посещающие заслуженно приговоренных к смерти, породило внутри Кейдана неизвестные ему чувства. Он словно позволил провидению диктовать его собственную судьбу. Он хотел стать наблюдателем, не вмешивающимся в свою личную историю. Такие мысли позволили избежать всех страхов, копившихся под грузом желания возвратиться в реальность. Его сознание будто наполнилось двумя ярко-выраженными чувствами. Первым было полное безразличия к личности старика и его мотивам, вторым, раздуваемым необходимостью выполнения, было желания выбраться из этой ситуации. Хоть он и осознавал, что вариантов как ему действовать, чтобы удовлетворить второе чувство, не было, Кейдан всё же не мог отрицать горящие желания. Думая об этом, он смотрел на старика, наблюдающего за своим гостем глазами, сверкающими пламенем победы, от чего Кейдан вдруг завязал разговор:

— Мне не выбраться отсюда, да?

— Без сомнения, — выпрямляясь проговорил старик, всё так же облаченный в черную накидку.

— Ты обманываешь меня, способ всё же есть?

— Я здесь слишком давно чтобы допустить такую оплошность. Выхода нет, как бы ты не желал и не старался покинуть этот особняк.

Кейдан демонстративно брызнул на своего собеседника сомнением и отступив на шаг, двинулся к лестнице. Старик смотрел за ним с безразличием, доступным лишь победителям. Действия и мысли Кейдана никак не могли нарушить ход его плана, поэтому он с высоко поднятой головой устремился вниз, оставляя гостя один на один со своими жалкими потугами.

Прошло несколько часов, прежде чем сон вновь забрезжил на горизонте сознания. Сначала мысли, как непоколебимые стражи стояли на защите бодрствования, отталкивая все разрастающиеся сонные очаги. Невообразимая сила скрывалась в тех мыслях, звучащих как бой набата,

как зов глашатая, кричащего о сложившейся ситуации. С одной стороны, было осознания, что выбраться не получится, ибо один эпизод попытки сбежать уже провалился. С другой стороны, как непомерное чувство посещающие каждого идиота, думающего о своей личности и поступках в высшей степени исключительно, было чувство, что не смотря на провальный эпизод, сбежать всё же получится. Исчезнуть, пусть и на мгновения, ему удалось, из-за чего в голове Кейдана появился план, основанный на некогда читаемых книгах. В далеком прошлом, когда он только брался за изучения такого понятия как сновидения, к нему в руки попадала разная литература. Книги отличались качеством содержания, качеством написания и качеством изложенного материала. И когда огонь, поглотивший без остатка, загорелся внутри Кейдана, он наткнулся на книгу, повествующую о осознанных сновидениях. В ней полностью рассказывалось об этом состоянии: как оно устроенно, как объясняется с точки зрения науки и простых обывателей, как применяется некоторыми представителями рода человеческого, спекулирующих на доверии простодушных людей, что можно получить из него, как управлять и вызвать. Всё это во время первого прочтения не особо увлекло Кейдана, но всё же некоторые детали смогли пронестись сквозь года и появиться как спасательный круг, в момент, когда мысли о спасении стали затухать. Вспомнились забытые строчки о так называемой «Настройки осознанного сновидения». В них речь шла о том, что можно получить конкретный сюжет, если правильно насытить организм определёнными деталями. Так, например, если нужно чтобы сновидения состояло из приключения, необходимо несколько часов перед сном, или лучше весь день, провести за книгой этого жанра. Далее всё зависит от вашей впечатлительности, если с восприятием всё нормально, то картины, созданные сновидением, окрасятся в цвета того жанра и направления, что вы насытились перед сном.

Существует и другие способы настройки сновидения, но Кейдан, в минуты отчаяния, вспомнил лишь связанный с книгами. Именно в этой маленькой мысли крылась возможность спасения. Она как пылающая звезда, озарила своим светом заплутавшую душу, и позволила ей придумать план, основой которого стала особенность того мира, где находится Кейдан. Всё вокруг было его осознанным сновидением, а сон в этом мире, был порталом в другой эпизод сновидения. Если правильно украсить свои мысли нужными деталями, то можно было создать то, что вполне могло помочь выбраться отсюда. Этими суждениями Кейдан вооружился через несколько часов блужданий в собственном сознании.

Первым, что он решил проверить, стала работоспособность его теории. Взяв книгу о жизни неизвестных созданий, он спустился на первый этаж, где стояли удобные кресла, прикрыл дверь, ведущую в логово старика, развернул кресло, чтобы видеть тот проход откуда мог прийти хозяин, и усевшись на него, пустился в изучения книги.

Первые прочитанные слова были лишены какого-либо смысла, ибо мысли не давали сфокусироваться на содержании. Неосознанно думая о своем плане, Кейдан не понимал то, что читал. Слова утратили способность передавать информацию. Бессмысленная околёсица тянулась на протяжение нескольких минут, пока мысли не сбросили обороты. Тогда текст, из раза в раз начинавшийся сначала, обрел ту форму, которую оставил автор.

Повествования велось о существах, населяющих этот мир. Сотни разных видов, неспособных существовать в мире реальном, нашли себе место в сознание Кейдана. Автор рассказал о том, как устроена фауна, наполняющая отдельные уголки этой вселенной. Первые строки кратко пересказывали всё содержания книги, затем повествования уходило в классификацию определенных созданий. Их быт, их цели, их желания и задачи, всё это сопровождало каждого отдельного представителя выбранного вида, коих насчиталось более сотни. Для каждой твари находилось место, называемое домом. Но если для людей, дом — это нечто приятное, теплое и безопасное, то для этих созданий, дом — место, где можно спокойно прокормить себя и свое потомство. Выбор их обитания вытекал из количества живущих созданий для пропитания. Они питались меньшими, в то время как ими питались существа побольше. Так заведено в этом мире и в мире откуда пришел Кейдан. Почти все представители здешней фауны описывались как хищники. Они охотились на себе подобных, на существ слабее и иногда, в часы обжигающего голода или из-за собственных предпочтений, нападали на существ значительно выше рангом и размером. Так выглядела жизнь всех созданий, описанных в книги.

Немалую часть книги занимали научные объяснения определённых аспектов жизни. Этот раздел не увлек Кейдана, но с поставленной задачей справился на ура. Сонливость вновь загорелась внутри.

Усталость, отсутствие нормального сна и погружения сознания в пучины научной литературы, разожгли внутри желанное чувство. Глаза начали слипаться, мысли растворяться, тело ослабевать. Всё близилось к засыпанию и лишь изредка, когда сознания почти пересекало финишную черту, тело испугавшись давало импульс, от которого Кейдан вздрагивая, вырывался из пут желанного состояния. Эти импульсы словно хотели уберечь от чего-то, но Кейдан знал, что это всего лишь попытки организма проверить статус тела и убедиться не погибло ли оно. Они не могли полностью отвадить желания организма и разума спать. Поэтому через несколько эпизодов Кейдан адаптировался и импульсы исчезли, оставляя всё во владения поглощающего сна.