По другую сторону тепла
Шрифт:
— Ваши отношения с Невиллом меня вряд ли касаются, — негромко сказал он. — Ты можешь делать, что хочешь. Ты свободна, и это твое право.
— Но я не хочу быть свободной, — с тихим жаром произнесла она. — Гарри, я… мне, правда, стыдно, что все так получилось… Я… я могу попросить тебя об одолжении?
До Драко вдруг дошло, что эти двое, похоже, вообще забыли, что они не одни. Он покосился на Гермиону — та наблюдала за ними с плохо скрываемым напряжением. Но неловкости она уж точно не ощущала.
— Не надо, Джинни, — Гарри поднял глаза,
— Нужно, — с тоской возразила она, кусая губы. — Гарри, ты нужен мне… Прости меня, Гарри… Пожалуйста…
Драко показалось, что на него обрушивается небо. С оглушительным, почти хрустальным звоном. Земля при этом, очевидно, разверзалась, потому что почвы под ногами он уже тоже почти не ощущал.
А потом Поттер поднял руку и осторожно прикоснулся к ее щеке. Драко показалось, что каждый стук сердца отдается молотом у него в висках. Не в силах оторваться, он, будто завороженный, смотрел, как Джинни слегка запрокидывает голову, подаваясь вперед, как чуть заметно дрожат в мягкой улыбке ее губы. И как Поттер улыбается ей в ответ.
Если бы можно было закричать так, чтобы эта картина рассыпалась, разлетелась мелкими осколками, стерлась навсегда, Драко бы это сделал. Но он только стоял и, бессильно сжав зубы, смотрел на них, чувствуя себя натянутой струной, которая вот-вот порвется.
А потом Поттер медленно положил руку на затылок девушки, и, притянув ее к себе, нежно коснулся губами ее лба.
— Извинения приняты, — сказал он. — Я не сержусь, Джинни.
Он опустил руку и, отстранившись, обернулся к Драко.
— Вообще-то мы тут кое-куда шли, — сказал он, переводя взгляд на Гермиону. — Если это все, мы, пожалуй, продолжим путь.
Драко остолбенел, не решаясь вдохнуть, боясь обнаружить, что эти слова ему приснились. Джинни, похоже, тоже.
— Гарри… — прошептала она, протягивая руку к его плечу.
— Что-то еще? — он сжал губы, глядя на нее ничего не выражающим взглядом.
— Гарри, я… мы… мы могли бы… с тобой…
— Нет, — спокойно ответил он. — Джинни, я хорошо к тебе отношусь, но мы с тобой — нет. Извини.
— Я же попросила прощения! — выкрикнула она.
Драко показалось, что она сейчас ударится в истерику. «И я сам следом за ней», — мелькнула ошалевшая мысль.
— И что? — изумленно приподнял бровь Гарри. — Это обязывает меня бросаться в твои объятия?
— Ты же сказал, что не сердишься, — с отчаянием прошептала она.
— Не сержусь, — мягко сказал Гарри. — Просто я не люблю тебя, Джинни. Извини.
В ее глазах блеснула обида. И ярость.
— Ты никогда меня не любил! — выдохнула она.
В глазах Поттера появилось холодное бешенство.
— Да, — медленно сказал он. — Думаю, ты права.
«Ох, зря это он, — ошеломленно подумал Драко. — Не видел, что ли, ни разу женщин в ярости…»
— Но ты говорил, что любишь меня! Ты мне лгал!
— Напомни, Джин, это было до того, как ты стала мне изменять,
— Ты сам меня оттолкнул! — выкрикнула девушка. — Ты бросил меня ради этого проклятого слизеринца!
Гарри на мгновение обернулся и посмотрел в глаза Драко.
— Боюсь, это тоже случилось после, — спокойно ответил он. — Джин, это бессмысленный разговор.
Драко начала колотить дрожь. Он только сейчас понял, как сильно испугался этой ведьмы. Испугался, что она только поманит, и Поттер уйдет за ней… Черт, он никого так, наверное, не боялся, как эту стерву, прохаживающуюся проторенной дорожкой в сердце Гарри. Способную в любой момент вернуться туда и поселиться, на сколько она сочтет нужным. И плевать ей при этом будет на них обоих. И на Драко, и на самого Гарри. Вот он, настоящий эгоизм, невольно восхитился слизеринец.
— У нас были проблемы, Гарри, — почти холодно сказала Джинни. — Раньше. Но мы все можем решить, если захотим…
— Я не хочу, — перебил он ее. — Ты не услышала меня? Я не хочу ничего решать. Тебе было важно, чтобы я не сердился — хорошо, я не сержусь на тебя. Но это все, что я могу тебе дать. Разве это не понятно?
Джинни подняла на него взгляд, и Драко чуть не взвыл, когда услышал, что она чувствует. Когда понял, что Поттер тоже это услышит. Неминуемо.
Она смотрела на Гарри, и она хотела его. Мерлин, как она его хотела! Ее взгляд скользил по его плечам, по груди, по его рукам, по бедрам, и Драко снова ощутил бешеное желание отшвырнуть, оторвать ее от Поттера. Как она смеет так смотреть на него! У нее нет никакого права, потому что… потому что…
«Он — мой, — вдруг подумал Драко с какой-то отчетливой, убийственной ясностью. — Я не позволю этой стерве…»
— Что, он лучше в постели, чем я? — прошипела Джинни. В ее глазах стояли злые слезы.
Драко окаменел.
— Несравнимо, — процедил Гарри.
— То есть, ты уже больше не отрицаешь, что спал с ним! — выкрикнула Гермиона.
— Этого я не отрицал никогда, — Гарри трясло от ярости. — Ты же сама считала, сколько в нашей комнате кроватей. Я отрицал, что мы с ним любовники. Это вроде бы не совсем одно и то же, Герм. Хотя какого черта ты лезешь в разговор, я плохо понимаю.
— Гарри! — закричали они обе.
— Что? — прошипел он в ответ.
Обе гриффиндорки тяжело дышали, глядя на него. Джинни кусала губы, пытаясь сдержать следы.
— Ты спал с ним или нет? — наконец выдавила она. — Это правда?
Гарри медленно подошел к ней и рывком ухватил за запястье, приблизив ее лицо к своему.
— Я сплю рядом с ним каждую ночь, — еле слышно проговорил он, глядя ей в глаза. — И, поверь мне, это не идет ни в какое сравнение с самым страстным сексом, какой только был у нас с тобой. Если, конечно, то, что у нас было, вообще можно назвать сексом. Теперь ты услышала все, что хотела? Или я должен рассказать тебе о чем-то еще, чтобы вы обе, наконец, оставили меня в покое?