Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

По городам и весям: путешествия в природу
Шрифт:

Повстречался мне как-то один хороший московский писатель, мои ровесник Он собирался в Карелию и весь светился радостью, предвкушая свидание с этим лесным краем, потным поэтического очарования.

— В лесах, наверно, будешь? — поинтересовался я, зная о нелегких буднях карельских лесов.

— Непременно!

— Смотри получше.

— Знаешь, — решил он почему-то меня покритиковать, — ты не так пишешь о лесах!

Что он хочет этим сказать? Мне нравились его тонкие лирические рассказы, хотя во многих из них я отмечал чуждую мне созерцательность. Иногда он как-то невнятно передавал

душевный настрой своих героев, растворяя их в призрачных миражах сиреневых туманов и лиловых лугов. Что он хочет сказать?

— А как надо писать о лесах? — спросил я.

— Как бы это тебе объяснить… Понимаешь, о них надо писать с нежностью. Карельские древеса, по-моему, — сплошная сказка. Понимаешь, я так люблю природу, что…

— А она тебя? — остановил я его.

— Что?

— Природа тебя любит?

— Н-не знаю.

Вот так повернулся разговор. Конечно, я не за то, чтоб нивелировать творческие манеры разных писателей. Но можно с нежностью описывать те же карельские леса и за дымкой платонической любви к ним скрывать от читателя сегодняшнюю их реальность — леса эти сплошь и без оглядки вырубаются. А потом однажды мы приедем в Карелию и вдруг увидим, что описывать-то уже нечего.

«Мне кажется, что наступило время, когда любить природу — мало. Любит ли она тебя и что ты сделал для того, чтоб она тебя любила? — вот как стоит ныне вопрос. «Мать-природа — среда, сформировавшая нас, единственный источник всех наших благ — не нуждается сейчас в любви односторонней, эгоистичной, недейственной. Взывая к разуму, силе и доброте человека, она готова ответить бесконечно щедрой любовью не только нам, но и внукам и правнукам нашим, если мы по-сыновьи заботливо сохраним ее и наладим с ней нормальные родственные отношения…

Некоторые из проблем, занимавших меня последнюю четверть века, разрешились или притупились жизнью, однако я решил все оставить в книге так, как оно было написано в свое время, мечтая о том, чтобы кому-нибудь это сею дня помогло жить и бороться.

Тихая заводь

Незабываемой весной сорок пятого года Николай Русановский вернулся домой. Его отец, старый украинский лесничий, со слезами на глазах показал ему вырубленный по всей округе лес; немцы боялись партизан и сводили на нет драгоценные древостои, выращенные поколениями лесоводов.

Николай поступил на первый курс Киевского лесохозяйственного института. Правда, без особого желания. Да и учился бывший фронтовичок так себе, средне. Кто его знает отчего. Или выбор специальности произошел очень быстро и Николай не успел прилепиться к ней душой, или отвлекали заботы о том, где достать пятерку на обед и как изловчиться, чтобы заменить солдатское обмундирование на штатскую одежду. А может, давала себя знать та безмерная усталость от пережитого, которая не могла пройти вдруг. Не раз Николай, грешным делом, мечтал о далеком и тихом лесничестве. Чтоб кругом, как в детстве, стояли высокие, светлые, тронутые солнечным загаром сосны. Чтоб ни собачьего лая, ни голосов людей. Только птицы по утрам. И все ружья увезти из дому…

К

пятому курсу осталась от армии только железная солдатская дисциплинка. Когда выпускников начали распределять на работу, он как должное воспринял назначение на Печорскую железную дорогу, хотя и не знал, что он, лесовод, будет делать в краю лесов. В Министерстве путей сообщения его, однако, успокоили:

— Дел там по горло. Поезжайте-ка в управление дороги. Прокатитесь по линии, посмотрите…

В Котласе он познакомился с Федором Ивановичем Ятченко, беспокойным, уже в годах, человеком, с виду раздражительным и желчным, будто кто-то его однажды крепко и несправедливо обидел.

— Воевал? — почему-то спросил Ятченко.

— Воевал, — ответил Николай.

Помолчали.

— Не понимаю, зачем меня сюда прислали, — искренне сказал Николай. — Едешь, лес стеной стоит.

— Новогодние елки заготовлять, — усмехнулся Федор Иванович, разглядывая вчерашнего студента и позавчерашнего солдата какими-то слишком чужими, с острым прищуром глазами. — И еще будем разводить в оранжерее цветы для торжественных собраний…

— Ну уж дудки! Я лесовод.

— А тогда слушайте, лесовод. Есть такая порода людей — живут сегодняшним днем. Им начхать, что после них будут ходить по той же земле люди. И вот заплевывают они эту землю, вырубают леса, хотя без этого можно обойтись, отравляют реки…

— Это я знаю — читал, видел.

— Погоди, погоди. — Ятченко предостерегающе и нетерпеливо выставил ладонь. — И вот Печора — край непуганых птиц, лесов до неба… Птицы тут, конечно, давно распуганы, а лесов еще бездна. Но вся беда в том, что здесь прошли люди, не думающие о будущем. Лес отступил от железной дороги. Смотри, что делается: на сто-двести метров от полотна нет ни одного деревца. Когда тянули дорогу, то рубили и жгли лес cколько хотелось — все равно, мол, ему нет ни конца ни краю… К сожалению, конец есть. Поедешь вот на север, посмотришь. Но об этом у нас еще разговор впереди…

Федор Иванович говорил о лесе горячо, с увлечением, как о самом дорогом и заветном. Николай уже встречал таких фанатиков лесного дела. О лесе они рассуждают так, будто нет на свете других важных дел. Скорбят о каждом срубленном дереве и готовы разводить лес где угодно, хоть в заводских цехах или на дне озер. Если судить по первому впечатлению, Федор Иванович тоже защищает лес ради леса. Николай несколько иронически относился к этой страсти, ему нужно было прежде всего доказать практическую целесообразность лесоразведения здесь, в лесной республике. И он насторожился, прислушиваясь к словам Федора Ивановича:

— Вся штука в том, что дорогу оголили, раздели, и зимой нас по макушку засыпает снегом. По моим предварительным подсчетам, на снегоборьбу здесь тратится за зиму несколько миллионов рублей… А впрочем, ты сам все это увидишь. Давай завтра же на дорогу. Привезешь свежие впечатления, вместе обобщим. А сейчас идем…

Их принял один из руководителей дороги. Разговаривал он так, будто пришли к нему бедные просители.

— Вы меня не просите и не доказывайте. Я не могу согласиться с решением министерства. Мы должны бороться за сокращение аппарата, а это, по моему глубокому убеждению, раздувание штатов. В Москве не знают местных условий. Мне надо вырубать лес, а они присылают людей его сажать. У меня на Печорской не должно быть ни одной тихой заводи. До свиданья!..

Поделиться:
Популярные книги

«Первый». Том 7

Савич Михаил Владимирович
7. «1»
Фантастика:
фэнтези
6.20
рейтинг книги
«Первый». Том 7

Кодекс Крови. Книга VI

Борзых М.
6. РОС: Кодекс Крови
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Крови. Книга VI

Санек 2

Седой Василий
2. Санек
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Санек 2

Наследник

Шимохин Дмитрий
1. Старицкий
Приключения:
исторические приключения
5.00
рейтинг книги
Наследник

Отмороженный 7.0

Гарцевич Евгений Александрович
7. Отмороженный
Фантастика:
рпг
аниме
5.00
рейтинг книги
Отмороженный 7.0

Измена дракона. Развод неизбежен

Гераскина Екатерина
Фантастика:
городское фэнтези
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Измена дракона. Развод неизбежен

Жестокая свадьба

Тоцка Тала
Любовные романы:
современные любовные романы
4.87
рейтинг книги
Жестокая свадьба

Око василиска

Кас Маркус
2. Артефактор
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Око василиска

Идеальный мир для Лекаря 30

Сапфир Олег
30. Лекарь
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 30

Возвращение Безумного Бога 2

Тесленок Кирилл Геннадьевич
2. Возвращение Безумного Бога
Фантастика:
попаданцы
рпг
аниме
5.00
рейтинг книги
Возвращение Безумного Бога 2

Стрелок

Астахов Евгений Евгеньевич
5. Сопряжение
Фантастика:
боевая фантастика
постапокалипсис
рпг
5.00
рейтинг книги
Стрелок

Жена генерала

Цвик Катерина Александровна
2. Жемчужина приграничья
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Жена генерала

На границе империй. Том 7

INDIGO
7. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
боевая фантастика
космическая фантастика
попаданцы
6.75
рейтинг книги
На границе империй. Том 7

Газлайтер. Том 2

Володин Григорий
2. История Телепата
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Газлайтер. Том 2