По колено в крови. Откровения эсэсовца
Шрифт:
Из Поповки начинали вывозить убитых из 5-й дивизии СС и танковой армии Гота. Солдаты резервной роты вгрызались лопатами в мерзлую землю — им предстояло вырыть не одну сотню могил. Солдаты санитарной роты тем временем снимали с тел погибших личные жетоны.
Мы с Лихтелем решили обойти уложенные в ряд тела погибших, чтобы отыскать Брюкнера, Бизеля и Штотца. Эти ребята заслуживали достойного погребения, мы и в мыслях не могли допустить, чтобы они так и остались лежать где-нибудь в городе среди обломков домов.
Бесконечный ряд трупов, иногда расчлененных, а иногда и просто фрагментов человеческих тел. Часть из них была покрыта солдатскими
Под влиянием слухов о готовящемся новом наступлении русских остатки 5-й дивизии СС и танковой армии Гота стали сосредотачиваться. Если русские и вправду надумали атаковать нас, нам их натиска уже не выдержать. Слишком велики были наши потери. Мы получили приказ продолжать следовать на Имени.
Туда мы прибыли ранним утром следующего дня. Туда были стянуты значительные силы немецких войск, действовавших на различных участках фронта. Личный состав выглядел хуже некуда, люди были измучены и подавлены. Наши офицеры всячески препятствовали тому, чтобы мы вступали с ними в контакт, но мы все равно пообщались с ними. Следить за нами было некому — у наших командиров и без этого хлопот был полон рот: подсчитать потери, реорганизовать подразделения и, самое главное, думать, как быть дальше.
Бойцы не скупились на рассказы о пережитом ими кошмаре. Говорили о том, что русские используют огнеметы для выкуривания наших из подвалов и бункеров. Другие рассказывали о том, как русские танками проезжались по нашим раненым, лежащим на улицах. Один солдат поддал о том, как пропал его товарищ из «Лейбштандарта «Адольф Гитлер», посланный в разведку, и как потом, на следующий день фрагменты его тела обнаружили прибитыми гвоздями к стене дома.
Немало было рассказов о бесчеловечных актах и с нашей стороны. Так, на глазах у одного солдата наш боец раскроил пленному череп прикладом винтовки. Другой был свидетелем тому, как наш солдат вместо того, чтобы прикончить взятого в плен русского одной пулей, несколько раз выстрелил в него, желая, чтобы тот умирал постепенно. Говорили о проткнутых штыками руках, ногах, о том, как нескольких русских солдат цепями приковали в церкви к стене, а саму церковь подожгли. Я не мог поверить, что мы, немцы, будучи цивилизованным народом, были способны на такие чудовищные издевательства, не гнушаясь совершать их в Храме Божьем.
Как могли совершать их мы, которые еще минувшей ночью шутливо переругивались с русскими? Как могли их совершать те же русские? Почетно предпринять все возможное ради спасения своего товарища. Но разве может считаться почетным зверское убийство беспомощного или безоружного? Одни на войне убивают по необходимости. Это очень печально и очень страшно. А ведь тот русский, пытавшийся укрыться за деревянной тележкой и погибший от моей пули, не представлял для нас ровным счетом никакой угрозы. В крайнем случае, можно было взять его в плен. Но я потерял Брюкнера, Бизеля, да Штотц умирал на
Глава 17. Александровка
Время от времени подходили офицеры, сколачивали отряд из тех, кто под руку попадался, и направляли его в разведку. Мы со 2-м взводом держались вместе и поближе к полевой кухне — единственному месту, где было относительно тепло. Штайнер разорялся по радиоканалу, требуя транспорт и технику. Откуда их было взять? Он отправил механиков на ремонт поврежденных в боях танков и полугусеничных тягачей, которые из других частей на буксире доставили в Имени.
Кюндер, после разноса, устроенного ему Штайнером, совсем озверел. Но никто уже не принимал его угрозы всерьез. Он сколько угодно мог вопить, мы его не слушали. Его слова уже значения не имели. Что он мог нам сделать? Отдать под трибунал? В этом случае, по крайней мере, нас будут судить в хорошо отапливаемом помещении. Кюндер, переходя от одной группы солдат к другой, выкрикивал то же самое. Но палец о палец не ударил, чтобы проконтролировать исполнение своих диких распоряжений. Мигом поняв это, мы тоже не спешили исполнять их.
Поздно ночью наш полк собрали и объявили, что цель нашего контрудара — городок Александрова. Ожидалось новое наступление Советов, но пока что русские ничего не предпринимали. Согласно данным разведки Александровку оборонял сильно поредевший, плохо вооруженный, страдавший от недоедания стрелковый полк русских. С овладением Александровкой мы получим в свое распоряжение мощный бастион для обороны пересечений транспортных магистралей в Лорозовке и, кроме того, железнодорожный узел, имеющий жизненно важное значение для войскового подвоза.
Танковая армия Гота получила пеструю смесь техники. Танки «тигр» решительно всех модификаций от 1 -й до 4-й, штурмовые орудия, бронеавтомобили специального назначения, полугусеничные вездеходы и так далее. Но почти вся эта матчасть пребывала в ужасном состоянии, двигатели на морозе либо не заводились, либо глохли. Механики выбивались из сил, ремонтируя ее.
Примерно в 3 часа утра мы начали наступление на Александровку. Метель перешла в холодный дождь, сопровождаемый порывистым ветром, и мы страшно мерзли в кузовах «Опель Блицей». ^
Едва рассвело, как наша колонна остановилась. Артиллерийские орудия срочно отцепили и нацелили на город. На дороге и прилегавших к ней полях разворачивались танки, по подразделениям выстраивалась пехота. К началу дня дождь вновь сменился мокрым снегом, мы жутко промокли.
Александрова выглядела вполне мирно и безобидно. Наши офицеры долго изучали населенный пункт в бинокли. Оттуда, где мы стояли, были хорошо видны купола православных церквей и взметнувшийся вверх шпиль католического храма. Для находившихся в полукилометре русских мы были как на ладони, однако они никаких провокационных действий не предпринимали. Донеслись неразборчивые крики, и тут же наши 8,8-см орудия открыли огонь по городу. Вдали замелькали вспышки разрывов, в небо стали подниматься клубы черного дыма. И снова реакции русских не последовало.