По праву рождения

Казанков Александр Петрович

– - Какого брака?

– - Николая и моей сестры Анны.

Это известие стало для девушки настоящим ударом. "Николай и Анна Романова. Но он же говорил, что свободен. Что не связан ни с кем никакими обязательствами. Нет. Это со мной он ничем не связан. А она для него короткий путь в светлое будущее". Обида, разочарование, гнев овладели девушкой. Он обманул ее, а она мучалась оттого, что не могла ему помочь. Ничего, скоро он за все заплатит. Английское правосудие скоро на возмездие.

– - Что ж, боюсь, что теперь вы ни чем не сможете ему помочь. И вам, правда,

лучше вернуться домой.

Александр тут же заметил перемену ее настроения. Почти злорадство в ее глазах, когда она сказала, что Александр уже ничем не сможет помочь Николаю. Его догадка о близких отношениях Николая с Викторией оказалась верна.

– - Виктория, - он взял девушку за руку, пытаясь успокоить. В этот момент он пожалел, что рассказал ей об Анне. И Николай тоже хорош. Но разве сейчас время в чем-либо обвинять его? Сначала надо вытащить его из тюрьмы, а потом уже серьезно поговорить.
– Я вижу, что весть о том, что Николай не свободен, огорчает вас.

– - Ничуть, - гордо произнесла Виктория, понимая, что ее слова звучат не убедительно.

– - Хорошо, пусть так. Но если огорчает, то мне очень жаль. Вы столько сделали для меня и Николая.

– - Только все напрасно.

– - Но в этом не ваша вина. А Николай, он, он мой друг. Но я не знаю, что еще могу для него сделать.

Шок от известия о невесте Николая стал немного проходить. Виктория поняла, что любит этого человека, чтобы ни произошло. К тому же, как она поняла из слов Александра, отец этой девушки не желал этого брака. А значит, он не позволит Николаю жениться на дочери. У нее есть шанс. Если, конечно, Николай останется жив.

– - Что же теперь делать?
– Спросила она Романова.

– - Я не знаю. Государь требует, чтобы я вернулся в Россию. Но как я могу уехать? И ослушаться приказа императора я тоже не могу. Мне кажется, я попал в положение, из которого нет выхода.

– - Выход есть всегда. Надо только подумать.

– - Подумать?! Я последнее время только тем и занимаюсь, что думаю! А Николаю от этого ничуть не легче!
– Воскликнул Александр, но тут же пожалел о своей резкости.
– Простите меня, Виктория.

– - Ничего. Мы что-нибудь придумаем, - улыбнулась девушка, успокаивающим жестом дотронувшись до его плеча.
– Должны придумать.

В этот момент Александр даже позавидовал Николаю. Виктория так любила его, не смотря ни на что. А его, его кто-нибудь когда-нибудь так любил? Думала ли о нем Луиза? Или давно позабыла? Счастлива ли она? Часть его желала, чтобы она была счастлива, а другая -- чтобы она никогда его не забыла. Ведь человек жив, пока его помнят, пока его кто-нибудь ждет.

Роман Александрович ходи взад-вперёд по кабинету, заложив руки за спину. День уже во всю хозяйничал на улице, а Роман еще не сомкнул глаз. Два чувства боролись в нем. Гнев, раздражение и желание расквитаться с человеком, который поднял на него руку, боролись с чувством вины и жалости к этой девушке. Он дал ей слово. Но как же трудно выполнить его. Роман Александрович то и дело видел картинки из своего недавнего прошлого: сначала

Василия Ростопчина, его глаза полные ненависти, окровавленный нож. При этих воспоминаниях безудержный гнев закипал в его жилах, и он уже был готов забыть о своем обещании. Но потом он видел Веру Петровну, такую трогательную и счастливую, танцующую с мужем на балу. И взгляд Ростопчина такой любящий, нежный, обращенный к супруге. Тогда он почти презирал себя и был готов освободить графа из тюрьмы. Он на мгновение подумал о том, как поступил бы он сам, если бы попал в такое же положение, как и Ростопчин. Смог бы он простить жену и человека, с которым она предала его? Но он тут же отогнал от себя эти мысли, так как представить подобное положение в своей собственной семье, Роман был просто не в состоянии.

Промучившись всю ночь, его высочество все же принял решение. "Пусть живет".

В этот момент в дверь постучали. Роман бросил быстрый взгляд на дверь. В кабинет вошел улыбающийся император. Его высочество немного позавидовал его отдохнувшему, веселому виду.

– - Вы сегодня рано.
– Император Александр прошел вглубь кабинета и расположился в кресле.
– Здесь ночевали?

– - Да. Много дел.
– Роман подошел к диванчику и сел напротив императора.
– Чем обязан такому раннему визиту?

– - Хотел поговорить о вашем сыне.

– - Вот оно что. Пожалели, что отправили его в Англию?
– Улыбнулся его высочество.

– - Не совсем.
– Улыбающееся лицо императора вдруг сделалось очень серьезным. Он внимательно посмотрел на родственника и после небольшой паузы, произнес.
– Что там у них происходит? Александр пишет, что на них напали, и они защищали свои жизни. И такая реакция со стороны Канинга кажется странной. Он не пожелал ни в чем разобраться. Просто приказал арестовать Репнина и выслать Александра. Почему?

– - Думаете это самое главное? Я не верю в случайное нападение на улице с целью ограбления. К тому же убитый оказался графом Уориком. Александр сам создал эту ситуацию. Как лицо, отправленное туда с особым поручением, он должен был избегать подобных проблем.

– - Почему вы считаете, что Александр виноват во всей этой ситуации? Может быть это английская провокация. Их ответ континентальной блокаде.

– - Александр был не готов к данному поручению. И если бы на его месте был кто-то другой, мы с вами не обсуждали бы кто прав, а кто виноват. Дипломат должен избегать подобных проблем. Он должен безболезненно выходить из любой ситуации, уметь сглаживать острые углы. Если он на это не способен, значит он плохой дипломат.

– - Вы знаете что-то, чего не знаю я?
– Вдруг спросил император.

– - Я интересовался. Убитый был хорошим другом сэра Генри Беннета. И я не удивлюсь если вся эта история возникла из-за моего сына. И Канинг теперь так просто из своих когтей добычу не выпустит. Репниным придется пожертвовать.
– Роман смотрел императору в глаза и сам не понимал, что чувствовал в этот момент. Было ли это чувство радостью оттого, что презираемый им человек, никогда больше не вернется в их жизнь.