По следам невыученных уроков
Шрифт:
Взгляд сам собой метнулся к его кистям, но в полумраке подъезда было не разглядеть.
– Что же ей мешало сделать это раньше?
– Алкоголь, безнадёга, замкнутое пространство… выбирай любое.
– Паш, ну это же отмазки!
– не удержалась я.
– Ты же понимаешь, что человек сам творит свою судьбу.
– Пффф. Ксюшка, если бы всё было так просто. Ты росла в рафинированных условиях, с правильными родителями и правильными ценностями, но не у всех в этой жизни так бывает.
Ощущение сейчас
– Разве это оправдание?
– я уже тоже не понимала, кого имею в виду.
– Нет, но в жизни всё слишком неоднозначно. И иногда нужно выслушать все стороны, чтобы… понять.
Я не отвечала, не желая отступать, но и его правоту было сложно игнорировать.
– Знаешь, как мать она так себе. Но другой у него нет. Точно так же, как и он… всё-таки её сын. Я в своей жизни много людей перевидал, разных. И она не самый безнадёжный вариант. Они оба… нуждаются друг в друге. Она никогда не станет идеальной, но если можно хоть что-то исправить, то… почему бы не попытаться? К тому же, в данный момент это не нам с тобой решать, а ему.
– Но ты же сам сказал, что он любит её. А ему только тринадцать и… Разве у нас есть право оставаться в стороне, раз за разом возвращая его туда?
– А с чего ты взяла, что мы остаёмся в стороне? Каждый из нас делает всё что может. Я, так и быть, беру контроль на себя. А ты… а ты даришь ему веру в будущее. Согласись, это как минимум не мало.
– Но… - я искала нужные доводы, но те всё время ускользали, оставляя одно лишь несогласие.
– Почему ты ей веришь?
Ещё одно порывистое движение плечом.
– Может быть, потому что она мне сегодня позвонила, когда не нашла его дома? А это не так просто, если учитывать, как я её строил в последнее время.
Он говорил спокойно, ровно и без особых эмоций, но каждое его слово заставляло мою кожу покрываться мурашками.
– Паш… а где твоя мать?
– наверное, об этом нужно было спросить раньше, но мне всё время казалось неприличным лезть так глубоко ему в душу. И вот сейчас, когда мы стояли посреди моего пыльного подъезда, я вдруг начала видеть картинку со стороны.
– Спилась.
Вот так вот лаконично. Спилась. Одно-единственное слово - и столько… несправедливости.
– Мне жаль, - одними губами прошептала я. Несмотря на вопрос, к ответу я была не готова.
– Да, жаль. Но так уж вышло. Я её плохо помню. У меня вообще детство в голове фрагментарно отложилось. Обшарпанные стены, матрас без простыней, вечное желание есть… И мать. Я почему-то совсем не помню её пьяной, либо просто не мог отличить, когда она была не пьяна. Но вот её рыдания в моменты просветления из моей памяти не вытравить уже ничем. И знаешь, что это всё было? Безнадёга, когда помочь вам просто некому.
Я хотела сказать ему хоть что-нибудь, но он не
– Не стоит. Давно всё было. Но если я могу помочь здесь, то я просто обязан попробовать. У меня нет иллюзий, что всё наладится в один день. Представь, что есть хотя бы один призрачный шанс. Разве это того не стоит?
Прикрыла рот рукой, понимая, что сдаюсь. А может быть, просто-напросто смирилась. На что Пашка, видящий мои сомнения, лишь печально приподнял уголок губ: быть правым в этой ситуации ему не особо нравилось.
Мне нужно было время осмыслить всё это, как минимум ещё раз посмотреть на эту Ларису, на то, как Женька реагирует на неё. Впрочем, и Паша меня не торопил. Решив, что данная тема на время закрыта, он уселся на бетонные ступеньки.
– Так-то там холодно, - делано отозвалась я.
– Отморозишь себе что-нибудь.
– Тебя это беспокоит?
– вернулся хорошо мне знакомый Мистер ехидство.
– Пффф, больно надо.
Он хлопнул ладонью рядом с собой и заулыбался, на этот раз в своей излюбленной лениво-наглой манере.
– Тогда присоединяйся.
– А мне ещё рожать, - ухватилась я за традиционный аргумент, что звучал в подобных случаях.
– Даааа?
– театрально округлил глаза Савицкий.
– И позволь узнать, кто кандидат на роль отца?
– Эта вакансия пока открыта, - не осталась в долгу.
На что Пашка опять усмехнулся и протянул руку ко мне:
– Иди уже сюда.
Я замялась, вцепившись пальцами в холодный металл перил за моей спиной. Как же мне сейчас хотелось к нему!
Он рассматривал меня прямым выжидающим взглядом, прекрасно понимая все мои сомнения. Время шуток подошло к концу.
– Паш…
– Ксюш… - одновременно. Почти как с телефонными звонками, вот только теперь ни разу не смешно.
– Ты тогда ничего так и не объяснил.
– А ты и не захотела ничего слушать.
Я опустила глаза к полу, ища подсказки на пыльном бетоне. Знать бы ещё, куда идти.
– Тебе не кажется, что просто сам разговор должен был случиться раньше?
– И как ты себе это представляешь?
– А легко!
– завелась, вскинув на него свой разгневанный взгляд.
– Элементарно даже. Ксюша, - начала, подражая его голосу.
– Извини, но я женат!
Савицкий недовольно поморщился.
– И что бы было, скажи я тебе такое?
Замерла. Моргнула. Даже зубами заскрежетала.
– А то и было бы, что я бы тогда от тебя подальше держалась!
– Вот видишь, - как ни в чём не бывало отозвался он.
– Поэтому было лучше промолчать.
Волна негодования была настолько сильна, что я сочла за благо отвернуться от Савицкого, чтобы не видеть его подлую физиономию. Боли, как ни странно, не было, зато желания убивать - сколько угодно.